Хороший человек с богатым внутренним миром

У каждой девушки, когда она только-только вступает на великий жизненный путь, обязательно есть свое представление о том, каким должен быть ее будущий спутник. Поначалу он должен быть хорош собой, позже — с достатком, выраженным в движимом или недвижимом имуществе, ну или хотя бы гарантируемым наследством. Еще через пару-тройку лет становится обязательным душа и хоть какой-нибудь внутренний мир.

Было бы неплохо, чтобы к годам тридцати все эти качества сошлись в одном человеке. Ну, или присутствовали хоть какие-то. Можно одно. Пусть самое последнее. Но когда время неуклонно тикает, а принц не спешит гарцевать под балконом под мелодию испанских серенад, приходится пересматривать требования к кандидату. Безжалостно вычеркнуть все девичьи мечты, оставив, пожалуй, только один пункт — внимание к тебе. Неважно что это — улыбка, фраза, взгляд, звонок, даже если он случайно ошибся номером…

Когда одиночество стягивает ледяные веревки на твоей шее, а сердце мучительно трепещет от любого звука за окном, ты будешь благодарна и этим проявлениям со стороны того, кто раньше бы никогда не смог стать даже претендентом в кандидаты на роль твоего потенциального спутника по заметно сокращающейся жизни.

 Он не был ни героем моих грез, ни претендентом на мое сердце, ни другом. Он был просто прохожим, остановившимся из вежливости перекинуться со мной парой слов на вечеринке общего знакомого. Тема нашлась достаточно быстро — мы оба, правда в разные годы, жили в одной далекой стране. Пожалуй, воспоминания об этом — единственное, что нас связывало. Обмен телефонами в этом случае был лишь данью уважения к собеседнику. Без всяких обязательств на звонок и без каких-либо ожиданий продолжения знакомства.

Именно поэтому спустя месяца два, когда он позвонил в ночи, я немного удивилась и заинтриговалась. Неужели мой прекрасный образ, тонкий юмор, умные рассуждения, скрытый талант и, самое важное, скромность, так его пленили, что промучившись без всех этих прелестей все это время, он наконец-то решился на шаг?! Не могу сказать, что я досконально помнила его образ и имя. Но на тот момент мне было это неважно. Главное, в чем я была уверена, он помнит, и вероятно, по-неземному любит меня.

Он предложил встретиться и провести вечер где-нибудь вместе. Я благосклонно согласилась и полночи провертелась в кровати, мысленно перебирая все свои наряды. Бабушка меня учила, что для мужчин очень большую роль играет первое впечатление от дам. Поэтому, чтобы ни случилось, мамзель всегда должна выглядеть чистенькой, сытенькой и сногсшибающей.

На другой день, едва дождавшись положенного часа Х, я вылетела навстречу судьбе. Правда, в сердце еще таились сомнения — он не мой типаж, мне с ним, вероятно, не о чем говорить, я его совсем не знаю, он показался мне скучным при первом знакомстве. С другой стороны, думала я, я его совсем не знаю. Может, он прекрасный человек, с богатым внутренним миром и разносторонними интересами. А раз так, то все остальное уже не столь важно. Нет, меня ни на минуту не смутило ни то, что он попросил меня, как обладательницу машины, заехать за ним домой. Так удобнее всем, а от меня не убудет, — воодушевленного констатировала я сама себе.

Я всегда замечала, что в попытке круто изменить жизнь и найти что-то свое, или хоть что-то на это похожее, женщины готовы на самые отчаянные подвиги и поступки. Правда, большую часть из них ни в момент совершения, но потом ничем нельзя объяснить. Это как состояние аффекта, когда совсем не понимаешь, ни что происходит вокруг, ни что и зачем ты делаешь сам. Ум туманится беспочвенными надеждами и ожиданиями, ты готова на многое закрыть глаза и придумать миллион оправданий. Ты счастлива уже от того, что имеешь возможность создать живую иллюзию и верить ей и в нее… В этой ситуации главное — вовремя остановится, чтобы потом не было мучительно горько.

Мой жизненный опыт не однажды подбрасывал на тропу моего миропознания самые необычные перформансы, и мне казалось, что меня мало что может удивить. Однако все последующие события были сплошной и тотальной рубкой моих выстраданных и нежно лелеемых стереотипов.

Все началось с того момента, как запыхавшаяся, волнительная, краснеющая от счастья и девичьего страха я позвонила в его дверь. Один, второй, третий раз. Минут через пять дверь открылась. Я предполагала, что принцы на встречах со своими принцессами не всегда одевают выходные панталоны и красочные камзолы. Но и тренировочные штаны с оттянутыми до пола коленями и футболку с жирным и вряд ли в будущем отстирающимся пятном, я также не ожидала лицезреть. Гоняя в голове только одну мысль — куда в таком виде мы сможем пойти, сквозь пелену небольшого шока, я услышала сакральное: «Я тут подумал, зачем на кафе тратить деньги, давай этот вечер проведем дома?» Уходить через пять минут после прибытия мне показалось не тактичным, бабушка бы меня осудила, и я осталась…

Первый час прошел почти незаметно. Я всего лишь пять раз посмотрела на часы. Я приготовила ему кофе, вымыла посуду, потому что он не любит это делать, а есть уже не из чего, подмела пол, потому что находится с ним (полом) в едином пространстве было невозможно из-за скопившейся грязи, что-то вспомнила, о чем-то рассказала, посмеялась над его (молодого человека) так себе шуткой. В тот момент, когда я решительно была настроена на возвращение домой, он нежно посмотрел в мои карие глаза и… предложил составить ему компанию в просмотре нового фильма, который он только-только скачал. Уходить снова стало неудобно. Он же просит, как можно отказать в такой милой просьбе? В конце концов, он сам позвонил мне, он запомнил как меня зовут, пригласил, ничего, что его вид до сих пор меня шокирует, но, наверное, он хороший человек с богатым внутренним миром…

Фильм, длящийся полтора часа и на английском, которого я не знаю, честно говоря, я запомнила плохо. Первые минут десять я просила перевода, но мне сказали, что и так все понятно. Потом показывали особо удавшиеся кадры, которые, на взгляд моего собеседника, должны были поразить и заворожить мое внимание. В целом, речь шла о том, как плохо питаться в Макдональдсе, а особо удавшиеся кадры подтверждали это воочию — после съеденного гамбургера людей чуть ли не тут же начинало выворачивать. После пяти раз прокрутки одного и того же эпизода с комментариями, типа «смотри как круто, это мой любимый момент», я навсегда отказалась от походов в фастфуды.

Стоит добавить еще один небольшой, но немаловажный штрих. Все время просмотра этого шедевра кинематографического искусства, я провела на полу — в единственной комнате, кроме дивана и стола с телевизором мебели не было. На разобранное, не первой свежести постельное белье я не смогла себя заставить ни сесть, ни прилечь, хотя предложения были.

Нет, мысли о том, что я тут делаю и что я тут делаю до сих пор, порой забегали в мою голову. Я даже пару раз поднималась, чтобы набраться смелости и сказать, что, мол, хватит, достаточно, давай остановим этот фарс! Но тут же, печальные глаза моего со-вечерника, единолично курящего кальян и запретившего мне курить сигареты у него дома (с пояснениями: не люблю дым и запах этой гадости), поднимались на меня, обрушивая в душе всю скорбь еврейского народа, и я ломалась. «Неудобно вот так вот уходить, он обидится, хороший же человек, с, наверное, богатым внутренним миром», — увещевала саму себя я.

Конец моему ангельскому терпению пришел часа через три. Когда мне томно предложили посмотреть ещё один «клевый» фильм. На иврите. Про израильскую армию. « Я его видел, он обалденный!» — этот аргумент стал последним в нашем незатейливом вечере. Нервно вскочив с пола, я спешно побежала в коридор одеваться. «Куда ты?! — слышала я голос из комнаты. Я же купил дорогое вино»…

Путаясь в темноте коридора в своей и чужой одежде, кое-как натянув сапоги с мыслью, что в машине переоденусь и переобуюсь, я стала неистово дергать ручку двери на предмет выйти из нее навсегда. За моей спиной неспешно маячила его неопрятная и огорченная фигура. «Ну как хочешь», протянул он и открыл ворота на свободу. Выйдя за порог, я, вспомнив все бабушкины советы, повернулась попрощаться и выдавить из себя хоть какие-то слова благодарности, за «прекрасно проведенный вечер, уют, комфорт и прочие бла-бла-бла». В это время дверь с неимоверной силой закрылась чуть ли не в миллиметре от моего носа. Это конец — отчетливо сказал разум. Он больше не позвонит — прошипело сердце.

Сегодня, когда с момента этого вечера прошло несколько лет, а многие детали и подробности ушили в небытие, я до сих пор задаю себе только один из тысячи, рожденных тогда вопросов — почему он больше так и не позвонил? Я еще почти месяц чуть ли не каждый день ждала от него хоть какого-то сигнала. Даже не с извинениями, не с объяснением ситуацией, не с предложением все исправить на втором свидании. Просто звонка ни о чем. Ведь, уверяла себя я, он хороший человек, с богатым внутренним миром и разносторонними интересами.