«Рожать будем только вместе», – объявил будущий муж

Когда мы начали встречаться, мой муж сообщил: «Рожать будем только вместе». «Сумасшедший, — быстро пронеслось в моей голове, надо бежать». Идея совместных родов никогда меня не привлекала. Во-первых, пуританское воспитание: дескать, супруг не должен видеть жену в неприглядном виде. Еще: роды – это сугубо женское занятие, а все наши физиологические процессы мужчин не касаются. Во-вторых, родов как чего-то неизведанного и болезненного я боялась сама. Еще в 16 лет на вопрос хирурга, который оперировал мне носовую перегородку: «Чего ты так орешь? Как рожать будешь?», я закричала: «Не буду, только отпустите!». 

Поэтому, когда интеллигентный молодой человек стал рассказывать о твердом решении присутствовать на родах жены, я заподозрила в нем извращенца. Потом оказалось, что он не извращенец и не сумасшедший, а просто «каждый настоящий мужик должен через это пройти». Несколько неожиданный, но тоже стереотип, да. Так сказал ему когда-то друг, «рожавший» вместе со своей супругой. 

Вот она, сила мужского примера! Как раньше всем нужно было пройти через армию, так сейчас мужчины сами приходят к мысли, что надо пройти через роды. Ключевое слово здесь – «сами». Я не стала бы уговаривать мужчину, который к этому, по разным причинам, еще не готов. Как показывает опыт подруг, дело это почти провальное. Одна из них, вдохновленная примером моего мужа, насела на своего. Бедолага в итоге согласился. Еле вытерпел до рождения ребенка, сказал: «Все, я устал», и уехал домой. Пить горькую и жаловаться друзьям: «Мужики, это жесть». Мой муж после суточного бдения выпил только колы. Но это я забежала вперед. Сначала мне нужно было согласиться на совместные роды. 

Что для этого делала я? Читала рассказы очевидцев. Смотрела на своего благоверного. Думала. Привыкала. Но главное, что заставило меня изменить свои взгляды, это он сам. Что делал для этого муж? Был настроен очень серьезно. Как только получалось, отправлялся со мной в женскую консультацию, на занятие курсов для беременных, на экскурсию в перинатальный центр. Как мог, заботился и показывал, что роды – наше общее дело. 

Особенно повлиял на меня один случай. Мы заранее отказались от скрининга, решив сделать только УЗИ. Но когда в кабинет зашла я, на меня насели пять сотрудниц с возмущением: как это я вздумала отказываться от обязательной процедуры. Я, замужняя женщина за тридцать, беременная второй триместр, почувствовала себя нашкодившей школьницей. Зато когда в кабинет заглянул супруг, ему мило улыбнулись: «Ах, так вы отказываетесь? Ничего страшного, имеете право». Как говорится, почувствуйте разницу.

 Поэтому в роддом мы поехали вместе. И если у меня еще оставались сомнения, то там они очень быстро рассеялись. Примерно так же быстро, как и мечты о естественных родах (или «таинстве, которое принадлежит женщине», как выразился сексолог в недавней статье на «Матронах». Был вечер, уставший вид у врача, идущие потоком роженицы, — и женщина, которая себе не принадлежала. В общем, на таинство все это было похоже мало. 

При этом на каждой схватке я улетала в какой-то свой личный космос, из которого было очень тяжело возвращаться на Землю, отвечая на вопросы и заполняя бумаги. Все это взял на себя супруг. Вот тут я и увидела, какую реально большую помощь он может оказать. Принести воды. Забрать вещи. Прочитать и подписать за меня все документы. Быть на связи с нашей подругой-акушеркой. А главное – он своей широкой спиной закрыл меня от внешнего мира, позволяя пребывать в космосе столько, сколько нужно. И на его сильных руках в прямом смысле можно было повиснуть, когда лежать было нестерпимо, а ходить уже не было сил. А еще он давал мне уверенность. Когда схватки усилились, а я совсем устала, я спрашивала: «Ты уверен, что я смогу родить сама? Он отвечал «сможешь», и у меня откуда-то появлялись силы. 

Он первым увидел и взял на руки нашу дочь. Перерезал пуповину. Сделал ее первые фото и позвонил близким. Дал мне, уже глубокой ночью, поесть и был с нами в родовой еще два часа. Казалось, про нас забыли, и мы смогли побыть это время вместе, любуясь дочкиными длинными ресницами и губками бантиком. (Думаю, в конце жизни я буду вспоминать эти моменты, а не свадебную фотосессию или новогодние застолья.) Наконец, он был со мной до конца, с шести утра до трех часов ночи, когда проводил нас в палату и убедился, что все хорошо. 

Вы спросите: а как же рассказы о том, что мужчины падают на родах в обморок, а после этого не хотят прикоснуться к своей супруге? В нашем случае ничего такого не произошло. Более того, мой артистически-темпераментный и творчески-рассеянный муж в роддоме стал идеально собранным и сдержанным. Интимная жизнь тоже не пострадала. А вот то, что отношения стали ближе и глубже, – это факт.

Радуюсь, все чаще встречая на разных ресурсах истории о совместных родах. Так что же это такое: модный тренд или поколение новых мужчин – сильных и ответственных и при этом сопереживающих и чутких? Мне видится последнее. Вопрос — идти или не идти рожать с мужем в следующий раз, теперь передо мной не стоит. Потому что фитбол, теплый душ и другие приспособления родового зала оказались не особо нужны. А моя половинка рядом – очень.