Какие глаза у одиночества?

Невыдуманные истории

Слово «одиночество» знакомо каждому. Будь ты бедный или богатый, стройный или хромой, слепой или зрячий, весельчак или зануда – все хоть когда-то испытывали состояние, которое называют одиночеством. С точки зрения психологии люди делятся на два типа: интроверты и экстраверты. Интроверт — это человек, который обращен внутрь себя, он изначально любит быть один и не испытывает при этом дискомфорт, а экстраверту нужен зритель (слушатель) – он постоянно стремится быть на людях.
В силу разных обстоятельств и личных переживаний одиночество бывает черным и серым, бесцветным и цветным. Одиночество может быть «вдвоем» и «в толпе», кратковременным и длящимся долгие годы. А еще есть одиночество – Высота, «святое» одиночество. Правда, здесь уместнее употребить слово «уединение», и в полной мере оно известно людям, ведущим подвижнический образ жизни.
Я не психолог и не буду разглагольствовать о еще одной набившей оскомину на всех сайтах, блогах и в журналах «главной человеческой беде» — одиночестве без второй половинки, которое почему-то только и связывают со счастьем. Я – журналист, и в силу своей работы встречаюсь с таким большим количеством людей, судьбы которых омрачены одиночеством, что невольно задумалась над этим вопросом… И больше всего меня удивляет то, что одиночество как состояние ненужности, невостребованности испытывают верующие люди, то есть те, кому известно о присутствии Бога («везде сый и вся исполняй») и Ангела-хранителя… А недавно я услышала еще одну формулировку: «Одиночество – скупость души». Есть над чем поразмыслить…
Герои моих мини-зарисовок – реальные люди, которых я знаю (знала) не один десяток лет. Их судьбы, надеюсь, помогут найти ответы на многие «как?» и «почему?».

Серые

Марине 35. Два высших образования обеспечили ей приличный карьерный рост в банковском деле. Добродушный нрав и умение общаться с людьми не конфликтуют с ее высокими духовными потребностями: она — постоянная прихожанка одного из городских храмов. На мой вопрос, чувствует ли молодая незамужняя женщина себя одинокой, отвечает немного смущенно: «Если честно, то просто некогда. Работа, друзья, церковь… А еще у меня 3 крестника, вернее два крестника и одна крестница». Говоря о детях, Марина улыбается как-то по-особенному, так, что хочется назвать ее красивой… И голос у Марины мягкий и тихий – доверительный.
Тамара Ивановна, мама Марины, с которой мы в очень хороших отношениях, все сетует на то, что нет у дочери жениха. «И характер покладистый, и за внешностью следит – всегда аккуратно и модно одета, и на беду первая откликнется, и в радости не позавидует. И куда только смотрят мужики, коль такой добродетели не видят?..»
Но, кажется, саму Марину мамины тревоги не расстраивают. «Мое меня найдет, — уверенно говорит она. — Всему свое время. Многие мои подруги вышли замуж сразу после школы, а к 30-ти уже разошлись… В итоге – разбитые сердца, несчастные дети, расшатанные нервы. Я не хочу замуж для формы. Я хочу замуж для счастья. А счастье стоит ждать…».
«Конечно, найдет», — мысленно соглашаюсь я, глядя в большие серые глаза светло-русой Марины. Тем более что добродетель, как сказал Конфуций, никогда не останется в одиночестве…

Обидчивые

Тете Кате уже за 70. Маленькая, худенькая, она все время жаловалась на свое одиночество. Плакала, злилась, всех обвиняла… Старшая сестра в многодетной семье, пережившая войну, голод и страх концлагеря, изнурительные работы на советских новостройках, пьяницу-мужа и смерть сыновей-близнецов в младенчестве, она так и не смогла побороть обиду, которая всякий раз вырывалась наружу то бранным словом, то негодованием…
Злоба и осуждение – недуги души, которые рождает одиночество. И единственный путь победить обиду — простить, то есть оказать деятельную любовь. Но как сложно бывает полюбить уязвленному сердцу! Весь мир кажется несправедливым и черствым. В такие моменты и рождаются самые нелепые помыслы: «Меня никто не любит. Я никому не нужна. Всё плохо и все плохие…».
Хоронили тетю Катю несколько человек: родная сестра, двоюродный брат, два крестника и племянники, двое из которых были сиротами – детьми ее младшей сестры, которых она когда-то могла бы усыновить (удочерить). И как знать, может быть, на три одиночества в мире было бы меньше…

Любящие

Светлана — моя ровесница. Только у меня уже есть внучка, а Светлана о семейной жизни и не помышляла. Сватался к ней по молодости один видный кавалер: и умом не был обделен, и достатком. Только несерьезным ей это показалось. Так и жила одна с мамой (отец умер, когда она была еще школьницей). Окончила институт, работала по специальности. А потом решила посвятить себя служению Церкви: работала в библиотеке, пела и читала на клиросе, вела занятия в воскресной школе приходской церкви. Детей очень любила. Мне даже было странно, что она замуж не пошла, ведь могла бы быть такой замечательной мамой!..
Об одиночестве говорит категорично: «На всё – воля Божия». Но с каким сожалением она скорбит о больных детках: и слово утешения найдет, и молитв у всех попросит… А как солнечно радуется по-детски наивному, но искреннему сочинению или рисунку своих учеников!

А еще, что меня удивляет, так это ее абсолютное незлобие. Даже там, где явно человек выражает неприязнь, эгоизм и нелюбовь, и другие об этом ей говорят, она словно не видит этого. Мало того, так еще найдет причину и оправдает ближнего…
Недавно взяла мальчика из детдома – усыновила. Малыш даже чем-то похож на свою маму Свету.
Вот и стало еще одним солнышком больше во Вселенной Любви!

Испуганные

Тетя Аня родилась в 1923 году, еще при Польше. В 8 месяцев чуть не умерла… Диагноз поставили «детский полиартрит с глубокими поражениями». Выжила, но осталась инвалидом. Закончила 4 класса польской школы, с 14 лет пошла к портнихе брать уроки шитья. В 1960-м приехала в Брест, устроилась работать в ателье… Всю жизнь одна.
На мой вопрос «Хотелось ли замуж?» отвечает решительно: «Нет». Не верю и пытаюсь разговорить: «Ну не может быть, вы же и теперь красивая женщина, представляю, какой вы были в юности. Неужели не нравились ребятам?». Действительно красивое лицо 87-летней женщины озаряется лучезарной улыбкой.
— Конечно, в молодости, когда ходила с подружками на танцы, смотрела на хлопцев, – признается тетя Аня. – Приду, бывало, в клуб, сяду на ступеньки у входа и смотрю, как танцуют… Однажды какой-то парень подошел и спросил у девчат, кто эта красивая девушка? А они в ответ посмеялись: «Красивая, пока сидит, пойдет – увидишь, какая красавица…».
И тогда Анна решила для себя твердо: «Мне никто не нужен. Я – инвалид, а мужу нужна жена здоровая…». Как решила, так и всякое мечтание прошло. Никогда больше и не думала о замужестве. И на девчат не обиделась – правду ведь сказали: когда хромые красиво ходили?
…Мы сидим с тетей Аней у нее на кухне и пьем чай. Она показывает мне фотографии своих родственников, рассказывает о своем палисаднике под окном, о подружках и о том, как она – инвалид
I группы, которая еле ходит при помощи палочки – старается не пропускать праздничных церковных служб, хотя добираться в центр на городском транспорте не совсем удобно…
И так всю жизнь… одна.

Терпеливые

Александр Андриянов родился в 1956 году в Москве. В 3-летнем возрасте перенес тяжелое заболевание – туберкулезный менингит, оставивший «печать» на всю жизнь: спастический парапарез нижних конечностей (ослабление мышц с нарушением ходьбы).
Ежедневные упорные занятия гимнастикой отвоевывали жизнь пядь за пядью. Мальчик учится в общеобразовательной школе, посещает литературные и музыкальные кружки, учится играть на гитаре, пишет стихи. После школы поступает в лингвистический институт на факультет английского языка. Окончив институт, он так и не найдет работы по специальности – в качестве преподавателя английского языка.
Первое знакомство с церковным пением, которое состоялось в 1983 году, в возрасте 27 лет, определяет и будущую профессию Александра – регент хора. Интенсивная трудовая деятельность: службы утром и вечером, пение при любом состоянии здоровья, нервно-эмоциональные перегрузки подрывают и без того слабое здоровье Александра. К декабрю 1994 года Александр уже не мог преодолевать ступени храма… Через год начались нарушения речи. А еще через пару лет Александр передвигался уже в инвалидной коляске.
За это время он освоил компьютер, написал почти всю Литургию (за исключением ектений) и часть Всенощного бдения. Что-то из написанного понравилось московскому духовенству и его произведения стали звучать на службах в храмах прпп. Зосима и Савватия Соловецких в Гольяново, Казанской Божией Матери на Красной площади и свт. Афанасия и Кирилла Александрийских на Арбате.
Болезнь прогрессировала. Уже практически парализованный, набирая плохо слушающимися пальцами, он мне писал в письме: «Я тяжело болен, но одиночества, слава Богу, не испытываю. Точнее, оно меня не тяготит, а, напротив, помогает… Очень помогает мысль, что Господь всё видит, и если попустил это состояние, то оно для меня в данный момент необходимо. Сам Христос его испытывал (пусть на секунду!), так неужели нас минует сия чаша?»
…Ушел из жизни Александр 2 октября 2009 года, оставив после себя два сборника философских и духовных стихов и Акафист преподобному Пимену Многоболезненному.
…И претерпевый же до конца, тот спасен будет.