Всего лишь человек

Вряд ли кто-то из нас, православных, не знаком с десятью заповедями. А уж фразу «Не сотвори себе кумира» знают даже атеисты. В среде верующих эти слова принято вспоминать, когда речь заходит о талисманах, символах, знаках зодиака и прочей атрибутике, соотносящейся с язычеством. И большинство на исповедях с облегчением вздыхают: ну уж от этого греха я свободен!

А свободен ли?

Часто, сами того не замечая, мы лепим себе кумиров из тех, кто по долгу служения должен нас от этого греха упреждать. Из священников.

До революции приходской священник чаще всего избирался общиной из числа своих, местных. Духовное образование в то время имело две трети мужского населения, потому что все низшие учебные заведения так или иначе были в ведомстве Церкви. То есть часто священниками становились не по призванию, а исходя из довольно прагматичных расчетов местного населения: Писание знает, грамоту разумеет. Никакого ажиотажа вокруг сана. Если человек с должностью не справлялся, то его точно так же миром из сана просили. Разумеется, с санкции правящего архиерея. Относились к этому спокойно. Не вышло. Ничего такого. Обычное дело. Все ошибаются. Неспроста раньше не стремились постригать в монахи до 30 лет – потому что всякое может быть.  Да и двадцатилетнего приходского священника вряд ли удалось бы встретить.

После революции, став объектом преследований, священство ушло в свою раковину. Это была закрытая каста, которую рядовые прихожане могли наблюдать только издали. Жизнь и быт духовенства стали вызывать нездоровый интерес и обрастать мифами.

Людям нужны идеалы. Без этого никуда. Когда у народа рухнул идеал верного ленинца, жажда идеального развернула людей ровно в противоположную сторону – к Церкви. Многим казалось, что именно там находится волшебный край, где все бесконечно добры друг к другу и нет зла.

Если вспомнить сейчас о периоде с середины 80-х и примерно до 2010 года, то анализ настроений в обществе приведет к выводу:  среди людей культивировался образ святой Руси, святой Церкви и святого священства. Русь была святой, потому что была водима Церковью. Священники – люди особые, не от мира сего, ближе к Богу, избранные. В результате у многих людей возник искаженный образ и самой Церкви, и духовенства.

В народном понимании священник превратился в ангелоподобное существо. Очень устойчив миф о том, что священниками становятся какие-то необыкновенные люди, лишенные недостатков и обычных свойств живого существа, да к тому же еще и обладающие какими-то сверхъестественными способностями.

Однако ушло от понимания то, что любой священник – обычный человек из плоти и крови, рожденный самым обычным путем от самых обычных папы с мамой. Да, к будущим священникам применяется некий дресс-код, именуемый канонами. Подразумевается, что кандидат на священство должен соответствовать минимальному набору требований: быть православным, вести христианский образ жизни, быть женатым в одном браке. Но это тот минимум, при наличии которого человека могут рукоположить. Главное, что надо понять: рукополагают не за какие-то особые личные качества и заслуги. Сан человеку дается авансом, и всю оставшуюся жизнь человек должен подтверждать, что он этого сана достоин, а достоинство — величина переменная: сегодня человек им обладает, а завтра нагрешил с три короба, а через год опять покаялся и стал вести праведную жизнь.

Еще один важный момент: сан ровным счетом не придает  принявшему его никаких положительных личных качеств. Все грехи человека, все его страсти и наклонности остаются при нем, впрочем, как и добродетели. Более того, сан, как лакмусовая бумажка, способен еще более подчеркнуть суть его носителя. Это как раз тот случай, о котором сказано:  всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет (МФ. 25:29). Тот, кто смирен, в своем сане будет видеть повод для большего смирения, гордец – для еще большей гордости.

Принявший священство проходит тяжелейшее испытание, которое ему устраивает не кто-то, а собственная паства. Речь идет не о набивших оскомину пересудах и не о поповских мерседесах, нет. Речь идет о почитании, о том обожании, которым пасомые нередко окружают своего пастыря.

Прихожане начинают создавать вокруг батюшки ореол святости. Бывает, что на любимых священников ходят, как на любимых артистов, некоторые даже впадают в зависимость от конкретного священника: если служит именно он, то и на душе благодатно, и молитва ладится, и слезы покаяния в три ручья. А если служит другой батюшка, то и молитва не идет, и благодать не сходит, и хор иначе поет, и вообще как будто не на службе побывал, а в цирке. И вся духовная жизнь строится вокруг персоны священника. И незаметно образ Христа вытесняет образ отца имярек.

Возникает православный гуруизм. Человек соизмерят свою жизнь не с тем, что написано в Евангелии, а с тем, что сказал Он – любимый батюшечка. Даже если священник будет нести околесицу, почитатели будут всё смиренно выслушивать и воспринимать как послание свыше. Тут же возникает явление беспрекословного подчинения священнику, хотя у священства нет власти над людьми. Над грехами есть, но распоряжаться жизнью человека священник не имеет права. Кстати, о духовниках. За последние 25 лет пошла мода любого священника называть духовником. На самом деле духовничество – это особый вид отношений между человеком и священником. При принятии духовного чада священник, имеющий благословение на духовничество, читает молитву, которая положена на такой случай. А если человек просто регулярно исповедуется и ищет житейского совета у одного и того же священника, то тот не духовник, а просто окормляющий священник, не обладающий полномочиями духовника.

Это очень серьезная проблема для православных, ибо она приняла масштабы всецерковной катастрофы, и иначе, как катастрофу, охарактеризовать это явление невозможно, потому что оно губит судьбы людей, приводя их к духовному краху.

Идеальных людей нет. И сверхчеловеков тоже нет. Создавая в своем воображении образ абсолюта, мы потерпим поражение – это закон. Сколько горьких разочарований, сколько изломанных судеб, сколько потерь возникает из-за того, что люди лепят из священника некий идеал, лишенный недостатков: батюшка, де, и добрый, и ласковый, и справедливый, и всегда выслушает-пожалеет, и по его молитве солнце поднимается  и конец света откладывается.

Такая идеализация бесконечно вредна и для самих священников. Лесть, угодничество, подхалимство, восторг в глазах прихожан развращает пастыря, который привыкает к тому, что ему не возражают, он всегда прав, его все любят и уважают. Отсюда разрастается уверенность в своей непогрешимости, пренебрежительное отношение к людям, утрачивается критическое отношение к своим поступкам. Не думаю, что надо объяснять, насколько это все губительно для души священника.

На деле со священником часто происходит то, что можно назвать синдромом учителя.  Обходительный и сдержанный на людях, он может быть тираном для домашних, выплескивая на них весь накопившийся за день негатив. И когда вдруг случайно приоткрывается обычное человеческое лицо священника, то выясняется, что батюшка отнюдь не ангел: любит дорогие машины, может на праздник тяпнуть водочки, и нагрубить может, и напиться допьяна, а то еще и жену поколачивает, и в целом живет точно такой же жизнью, как и все остальные люди.

На такие пояснения очень часто слышишь возражения: «Он же священник! Неужели он не понимает?!» Ну что тут можно сказать? Лично мне на ум приходит эпизод из второй части трилогии «Матрица»: главный герой колошматит налево и направо врагов, и вдруг – крупным планом капли крови – избранный ранен. И злорадный голос Меровингена: «Да он всего лишь человек!» Кем бы он ни был – супергероем, избранным, звездой, священником, архиереем – он всего лишь человек, а значит, он уязвим и физически, и духовно, следовательно, он может быть повержен от людей или альтернативного источника противодействия.

А низверженный кумир – зрелище жалкое. И тем более жалкое, что появляется масса охотников пнуть его, причем и из числа тех, кто еще недавно его боготворил.

Аналогичная ситуация и с восприятием нашей Православной Церкви. Из нее тоже любят делать кумира. Наша Церковь православная, значит, ничего негативного в ней быть не может, а все компрометирующие факты – это происки врагов православия и козни бесовские. Тем, кто осмеливается говорить о недостатках внутри РПЦ, — с пеной у рта – этого не может быть, потому что не может быть никогда. А между тем Церковь состоит из людей, которые, как уже было сказано, не ангелы, значит, могут совершать предосудительные и неправильные поступки, принимать неверные решения и ошибаться в своих взглядах.

Христианин выстраивает свою жизнь не вокруг батюшки, и не вокруг Церкви, а вокруг Христа, и в храм ходит не к священнику, а к Богу, тогда не будет разочарований, не будут опускаться руки и не возникнет вопроса: а как после такого ходить в церковь? Это прописные истины, но многие то ли упускают их из внимания, то ли не понимают, в чем именно ошибка. А ошибка в том, что любой священник – «всего лишь человек», у которого в определенной сфере чуть больше полномочий, чем у нас. Не сотворяйте себе кумиров, все идолы рано или поздно падают.

В статье использованы фотографии из к/ф «Матрица»