Ты толстая! — Я нормальная!

Психолог Юлия Лапина о том, почему нам сложно принимать свое тело со всеми его несовершенствами, как перестать зацикливаться на теме похудения и что говорит наука о женском оргазме.

Юлия Лапина

Такое явление, как бодипозитив, вроде бы вполне логично во времена, когда в обществе популярны девизы «будь собой» и «делай, что нравится». Почему же у направления столько противников?

Движение возникло как протест против явного и неявного давления на людей в том, как должно выглядеть их тело. А где протестная энергия сталкивается с принятыми нормами — это всегда зона конфликта. Любые нападки на «так заведено» вызывают сопротивление, так функционируют общественные процессы. Противники человеческих жертвоприношений и рабства поначалу тоже встречали немало агрессивного сопротивления.

Движение началось с вопроса «кто это сказал»? Кто сказал, что мой живот не должен иметь складок? Кто сказал, что должны быть видны кубики пресса? Кто сказал, что грудь должна быть большой? Кто сказал, что ноги должны быть длинными? Кто сказал, что растяжки — это повод для стыда? Бодипозитив — это попытка отнять у общества право судить тела других, высказываться в адрес кого бы то ни было в стиле «тебе надо похудеть/подкачаться», «с такой грудью ты вряд ли понравишься мужчинам», «ты не думала о липосакции?» и т.п. По сути, это борьба с телесной тревогой в общественном пространстве и табу на еще один вид агрессии.

Где грань между здоровым принятием своего тела и нелюбовью к себе — когда о теле не заботятся вообще? Согласитесь, странно радоваться тому, что ты весишь двести килограммов. Я знаю только одну женщину, которая с таким весом ела больше и больше, но она претендовала на мировой рекорд…

Один из страхов, который появляется, когда слышат фразу «полюби себя», — это как раз страх, что если ненависть к телу не будет подгонять меня, то что заставит меня «работать» над телом? А если я не буду этого делать, то я его «заброшу» и превращусь в асоциальное существо. Здесь можно провести параллель с обучением: если вам интересна какая-то информация, вы ищете, узнаете, учите, прикладываете усилия, потому что интерес к вопросу мотивирует вас тратить эти усилия. Насилие, чего бы оно ни касалось — обучения, работы, попыток трансформировать тело, — неэффективный способ, даже если в моменте кажется, что результат есть.

Если вы чувствуете свое тело, находитесь с ним в контакте, понимаете его потребности — голод, дискомфорт, ощущения на коже, желание сна и т.п., все это дает вам возможность заботиться о нем. Именно когда между телом и сознанием значительная по тем или иным причинам дистанция, все эти сигналы не доходят до сознания, и тогда ориентироваться приходится на внешние «костыли». Например, диетические планы предлагают именно эту внешнюю структуру — сколько, когда и что есть. Это привлекает, к сожалению, именно потому, что у многих людей есть проблемы с навыками слышать потребности тела и зачастую именно из-за долгой истории насилия над телом — как со стороны внешнего мира, так и со стороны самих себя.  Если тело враг, мы боремся с ним, а не слушаем его. Если тело враг, мы не заботимся о нем, потому что заботимся лишь о тех, кого любим. Если человек не в клинической депрессии, когда «что воля, что неволя», то он заботится о своей жизни и о теле в том числе, просто потому что мы вытряхиваем камень из ботинка, если он натирает, даже если сейчас куда-то бежим.

Как принятие тела связано с женской сексуальностью? Почему, несмотря на то что сексуальная революция давно позади, секс — это больше про свободу, а не про любовь, радость разделения чувств и удовольствие?

К нам скорее пришли плоды сексуальной революции, причем пришли они в достаточно пуританское общество. Это были в некотором роде качели — от советского асексуального общества, где обнаженная на несколько секунд грудь в кадре вызывала бури волнений, до лихих 90-х, где даже в подростковом журнале можно было увидеть статьи о позах для секса и видах контрацепции. Когда женщина выросла в среде, где секс до свадьбы осуждался, а потом пришла «мода» на секс-приключения, и быть всегда сексуальной стало чуть ли не женской обязанностью, то неудивительно, что во всем этом шуме женщине стало трудно расслышать чего хочет именно она, ее тело.

Некоторые женщины даже в моменты интимной близости с супругом не перестают думать про «лишние килограммы»…

И не могут испытать оргазм. С оргазмом вообще очень интересная история. За его научное изучение взялись совсем недавно, и я очень рекомендую к прочтению книгу Эмили Наговски «Как хочет женщина» — она как раз про научные открытия в области женского оргазма. Дело в том, что в каком-то смысле женский оргазм — побочный продукт эволюции и нужен исключительно для радости и удовольствия. Более того, женская анатомия такова, что для большинства женщин вагинальный контакт технически не ведет к оргазму, и это не зависит от стараний партнера. Иногда с возрастом это может меняться, но все же клитор, по сути, единственный источник оргазма, только он еще состоит еще и из внутренних структур, не видных глазу, и, по данным сексологов, именно близость его внутренних структур к стенке влагалища и определяет, способна ли женщина испытывать оргазм во время вагинального полового акта. Просто генетическая лотерея, но сколько слез, драм и взаимных упреков существует вокруг историй о женском оргазме, думаю, известно всем. Это еще раз подчеркивает важность научных знаний и их распространения.

Нормальный, зрелый, неинфантильный мужчина находит женское тело привлекательным со всеми складочками, бочками и даже не всегда понимает, что есть целлюлит. Почему мы упорно не верим в это? Но есть и такие, которые требуют от второй половины идеальной формы. Что делать, если твой муж говорит, что ты толстая?

Сексуальное желание и уж тем более любовь не подчиняются никаким законам и не зависят от внешности, что бы ни говорили нам масс-медиа. Несомненно, вокруг очень много токсичной информации «ваш муж вас разлюбит, если вы поправитесь, пейте наши смузи», «купите наш крем от целлюлита, чтобы не стесняться раздеваться» и т.п. Страх быть нежеланной и отвергнутой партнером сам по себе очень силен, и если он подкрепляется комментариями со стороны партнера «тебе бы похудеть», «может подумаешь об имплантах груди?», то становится невыносимым. Агрессия в адрес тела партнера (или ребенка) — одна из форм семейного насилия, и в этой ситуации жертве виноватым видится именно тело, которое ощущается препятствием для обретения столь желанной любви. Но из-за того, что такая форма насилия широко распространена, она не становится нормой.

Почему вдруг девочке-подростку становится некомфортно в собственном теле? Взрослые женщины также могут не принимать свое взрослое, женское тело, не «толстое», а именно женское. И поэтому бесконечно худеют. С чем это связано?

Сложно сказать однозначно, откуда берется мысль «я толстая». Источником может быть комментарий родителя с оценивающим взглядом, или насмешки одноклассников, или статья в подростковом журнале о модной диете. В любом случае мы не рождаемся с этим ощущением, это что-то, что мы выучиваем из среды. Что-то, что говорит нам «с тобой что-то не так», тебя нельзя принять такой, какая ты есть, тебе надо менять себя, чтобы заслужить любовь и уважение.

Подростковый период — сам по себе фактор риска для психики. Интенсивно меняется тело, мозг не всегда «угадывает» с нужной дозировкой гормонов для изменившегося объема тканей тела, и подростковые депрессии, агрессия, гиперсексуальность часто обусловлены именно физиологическими перестройками. Есть три основные типа входа женского тела в пубертат: сначала растем, потом адекватно набираем вес, равномерно растем и набираем или набираем перед скачком роста. Если первая стратегия поставляет девушек 12-13 лет в модельные агентства, пока их вес не наберется до обычного, то последняя стратегия в обществе, которое боится жира больше, чем рака или ядерной войны (я не шучу, по опросам английских подростков, именно страх поправиться они поставили на первое место среди всех остальных, включая смерть родителей), часто приводит к ненависти к себе.

Пубертат — это последний важный период формирования личности, здесь человек сдает экзамен на то, как он принимается группой, это действительно прыжок через пропасть.

Почему одни успешно справляются с внешним прессингом, а другие нет?

Вопрос того, насколько сильно давление среды «сломает» образ тела. Во многом это зависит от психического иммунитета — способности сохранять психическую стабильность при давлении. А эта способность, в свою очередь, зависит от генетики и от ресурса, который дала ребенку семья.

Хорошо, если семья дала сил для такого прыжка. Однако многие застревают на этом этапе и попадают в замкнутый круг страха зрелости, потому что проблемы, сформировавшиеся здесь, остаются нерешенными. И тогда тело становится индикатором — я же еще молода, еще есть шанс, я же еще не «баба».

Почему зрелость — это страшно?

В страхе зрелости, на мой взгляд, намешано очень много — соотношение «ингредиентов» очень индивидуально: это и страх старения (как исключения из активной социальной жизни), упущенных возможностей (ты начинаешь осознавать, что «никогда не…» становится все больше), материнства (как необратимой взрослости и ответственности), потери сексуальной привлекательности (нам же говорят, что любить могут только «тонких и звонких») и т.п. Удержать тело в подростковом виде — это попытка остановить этот процесс, через внешнюю форму изменить внутреннее содержание, это хоть какая-то попытка контроля стремительного бегущего времени.

Обязательно ли вообще принимать «неэталонное» тело? Для меня, например, спорт и его видимые результаты — удовольствие. 

Нет универсальных советов, как принять свою судьбу. Принять — не означает сдаться, принять — это, в первую очередь, перестать бороться там, где борьба не нужна, потому что бессмысленная борьба крадет у нас силы из тех сфер, где наши усилия действительно могут многое изменить. Сколько весила Софья Ковалевская? Какой объем талии был у Маргарет Тэтчер? Сколько углеводов употребляла на ужин Валентина Терешкова? Нас перестают волновать вопросы о теле, когда мы ценим то, что через это тело приходит в мир и меняет его. Например, ребенка. А спорт в удовольствие, разумеется, еще никому не навредил.

Беседовала Елена Безсудова