«Это единственная Москва, которую вы сможете захватить!»

Уже полтора года я живу в Белграде, столице Сербии, городе, который был уничтожен и отстроен заново почти полсотни раз. Сербы называют свою страну «дом у дороги», каждый, кто прошёл по этой дороге с Востока на Запад, из Европы или в Европу, воевал за эту благодатную территорию. Вторая мировая война тоже оставила здесь неизгладимый след.

В марте 1941 года Гитлер предложил наместнику, князю Павлу Карагеоргиевичу подписать договор и пропустить его армию по сербским землям. Король согласился, однако тут же во всех крупных городах начались протесты под лозунгами «Лучше война, чем пакт» и «Лучше в могилу, чем в рабы». В Белграде во время этих протестов из 400 тысяч жителей на улицы вышло 80 тысяч человек, произошёл переворот… В апреле 1941 года Гитлер напал на королевство Югославию и захватил его за 11 дней. Сербия была оккупирована немцами, болгарами и хорватами.

Сейчас День Победы здесь не празднуется. 9 мая отмечается день Европы, связанный с победой над фашизмом, но официально об этой победе говорят мало, праздник не государственный, рабочий день. Дело здесь не в том, что сербы всё забыли. Дело в том, что во время оккупации и Второй мировой войны на этой территории шла тяжёлая гражданская война между сторонниками королевской власти и коммунистами, чья победа после привела к власти Иосипа Броз Тито. Вспоминать об этом времени тяжело, деды и прадеды современных сербов воевали не только с внешним врагом, но и друг с другом, однако память о многих событиях всё-таки не стёрлась.

Белград, март 1941 года

На территории Сербии было открыто много концентрационных лагерей. Один из них — «Красный Крест», расположенный на юге, возле города Ниш, полностью сохранён и сегодня открыт для посещений как музей-мемориал. Перед лагерем — камень, на котором написано: «9 мая 2015 года на этом месте будет открыт памятник в память советских воинов, погибших 7 ноября 1944 года в борьбе с фашизмом за независимость сербского народа!», — и невольно думаешь, как далеко они дошли, наши герои-освободители.

Бойцы Красной армии на улицах Белграда

Сейчас этот музей называется «11 февраля», в этот день в 1942 году был совершён первый в Европе массовый побег из концлагеря.

До этого побега условия в лагере были не самые страшные. Обнесли территорию проволокой, поставили две деревянные сторожевые вышки, замазали окна бараков, чтобы изолировать заключённых от мира. Арестовали евреев, цыган, коммунистов, самых важных и видных деятелей Ниша, администрацию города, профессоров, священников. Все эти люди стали заложниками системы борьбы с партизанами: за одного убитого немца к расстрелу приговаривалось 100 человек, за раненого — 50.

Этот принцип был введён на всех оккупированных территориях. В городе Крагуевац, чтобы набрать достаточное количество людей, на расстрел вывели школьников с занятия. Сербская поэтесса Десанка Максимович написала об этой трагедии известное стихотворение «Кровавая сказка».

Когда заключённые в лагере узнали о близящихся массовых расстрелах, было решено устроить побег во время вечерней прогулки. Многие историки пишут, что побег был плохо организован, что одному из его лидеров показалось, что кто-то пошёл в сторону дома, где размещалось немецкое командование, и он закричал: «Товарищи, измена! Вперёд!» Начался огонь, люди побежали через колючую проволоку, погибло 42 человека. Но ещё 105 удалось сбежать, большинство из них присоединились к партизанским отрядам. В ответ на побег немцы устроили трёхдневные расстрелы, и из 2500–2800 заключённых, как писал очевидец, в лагере осталось только 17.

Партизанки накануне боев за Белград

После побега лагерь перестроили. Добавили колючей проволоки, построили бетонные вышки, на стены поставили битое стекло. Условия стали жёстче, в одиночных камерах для «политических врагов» на полу была колючая проволока, чтобы люди не могли сидеть и лежать… В воспоминаниях одна женщина писала, что провела в одиночной камере столько времени, что пришла зима, а посадили её летом, когда на ней была совсем лёгкая одежда. В лагере были и мужчины, и женщины, и дети, хотя последних немного. Лагерь существовал до сентября 1944, и считается, что всего через него прошло около 30000 человек.

Лагерь «Красном Крест» был «проходным», отсюда заключённых отправляли в другие лагеря или в Бубань — лес рядом с городом, где совершались массовые расстрелы. Однако перед тем, как увести заключённых, говорили, что их отправляют в качестве рабочей силы в Германию, и стены полны надписей: имя, «уехал на работы в Германию», и дата. Чтобы потом родные нашли.

Вообще на стенах очень много надписей, хотя и не все из них уже можно прочитать.

Рядом с городом — мемориальный парк Бубань, так назывался сосновый лес, который немцы выбрали для проведения массовых казней. На месте расстрелов — три поднятых вверх кулака, символ борьбы. Идеей для этого памятника стала история одного из осуждённых на расстрел, чьё имя не сохранилось, но перед смертью он поднял кулак к небу и приветствовал грядущую свободу.

На памятной стене — надпись: «Нас расстреляли… Но не убили, никогда не покорили нас. Мы растоптали мрак и освободили путь солнцу».

Всего здесь было расстреляно от 10000 до 15000 человек. Покидая Ниш в 1944-м, немцы сжигали документацию, поэтому точное число жертв до сих пор неизвестно. Несмотря на гражданскую войну, против немецких оккупантов боролись и защитники королевской власти, и коммунисты, и расстреливали фашисты как одних, так и других.

Известна история расстрела неофициального коменданта Ниша, которого немцы спросили, раскаивается ли он в том, что как офицер боролся против них и сейчас за это умрёт. Он ответил: «Не каюсь! Да здравствует Дража Михайлович!» — лидер чётнического движения, поддерживающего короля. Немцам понравилась его храбрость и они протянули ему руку для рукопожатия, но он руки не подал.

С другой стороны — известная коммунистка Анета (Елисавета) Андреевич, которая вышла с песней и отказывалась во время расстрела повернуться спиной (чего требовали немцы). Из-за этого сначала расстреляли всех, кто стоял с ней рядом, и пока «мимо неё летели осколки костей и мяса, она храбро говорила немцам самые разные вещи». Когда она осталась последней, повернуться всё равно не пожелала, и остались её последние слова: «Гады, не буду вам поворачиваться, что стесняетесь стрелять в грудь! Моей кровью не купите ни войны, ни победы. Победа наша». Накануне ей исполнилось 20 лет…

Анета Андреевич

Белград стал единственной столицей Европы, в которой существовали концлагеря. Максимально в разных частях города действовало шесть лагерей, на месте которых сейчас — новые застройки, пустыри. Но и обычные здания хранят историю трагедий и подвигов.

Мемориальные доски часто незаметны, мимо них проходишь каждый день и не обращаешь внимания. Но в этом году в честь семидесятилетия Великой Победы здесь проводят экскурсии по местам, связанным с антифашистской борьбой.

Например, на одной из центральных площадей Белграда, Теразии, стоит чёрный столб, и большинство молодых горожан даже не задумывается, чему посвящён этот необычный монумент. Под ногами в мостовую врезана памятная табличка с пятью именами.
На этом месте немцы повесили на электрических столбах пять человек и оставили на несколько дней. Эти люди были коммунисты и «террористы», они взрывали немецкие машины на стоянках, скупали тираж немецкой прессы и сжигали его на улице, говорили речи. Их застрелили во дворе тюрьмы и привезли сюда, повесить на самой людной площади для устрашения.

На фотографиях на памятном стенде это смотрится жутко. Внизу, под столбами, стоят люди и смотрят, молчат. «Заметная реакция, — говорит экскурсовод, — была только одна». Художник Савва Попович сказал своей жене, указывая на повешенных: «Вот она, немецкая культура». Это услышали стоящие рядом немецкие военные, художника избили и арестовали. Из тюрьмы его потом выпустили, но он был настолько искалечен и измучен, что вскоре умер в больнице.

Рядом с площадью находится большое здание, за которое при освобождении города советскими войсками в 1944-м шли жестокие бои. Сюда дошли наши танкисты. И вот два танка загорелись. Из обувного магазина выбежал хозяин и вытащил одного горящего русского танкиста и спас его. Из соседнего дома выбежал жилец, потащил другого танкиста, но пламя перекинулось на серба, и сгорели оба. Во втором танке были русский солдат и серб-коммунист, один белградец вытащил русского и спрятал у себя дома, а когда вернулся за сербом, наткнулся на немецкий патруль и был застрелен…

Такие истории об обычных людях, нашедших в себе силы остаться людьми, очень глубоко впечатляют.

Одна еврейская девочка, жившая в Белграде, после, став писательницей, в своих воспоминаниях описала эпизод, вернувший ей веру в людей. Её отца забрали в лагерь, и они с матерью собрали тёплые вещи и всё необходимое, чтобы отнести ему. Нести было далеко и тяжело, и они остановили извозчика. Он сказал, что им запрещено возить евреев, и отказался: «Если вам тяжело нести эти вещи, зачем вы взяли их с собой». Другой извозчик остановился и стал стыдить его: одинокая женщина и маленькая девочка! «Тогда сам их и вези!» — «Конечно, повезу». Довёз до самого лагеря и по дороге говорил: «Держитесь, не отчаивайтесь. Они оставят в России свои кости, это точно, поэтому вам нужно не отчаиваться и держаться».

Концентрационный лагерь «Красный крест»

Такая уверенность живших в оккупации сербов в том, что СССР переломит хребет фашизму, сохранялась на протяжении всей войны. В центре Белграда до сих пор стоит старинный отель «Москва», который лишь однажды менял своё название, в годы оккупации. Немцы назвали отель «Сербия», потому что хотели отделаться от ненавистной им и очень распространенной шутки: «Это единственная Москва, которую вы сможете захватить».

С наступающим праздником!