У них всё есть, но ценят ли они…

Перестроечное детство, детство 90-х, ты – мечтательное. Из стула и покрывала получался «корабль», и вместе с соседским мальчишкой мы «открывали новые земли». Детство ты мое, «дефицитное». «Видик» папе достался «по блату», на кассетах – «Тайна пятой планеты» и «Великолепный Гоша», сок с трубочкой – предел мечтаний, девочка с кассетным плеером – королева двора. Детство мое – дружное. В «Денди» мы играли по очереди всем подъездом. Выносили «попить» друг другу во двор. И на черно-белых фотографиях, что хранятся в толстом семейном альбоме – мы всей дворовой компанией.

Теперь моей старшей подруге уже 33, она руководит отделом на крупном предприятии. В своей 5-комнатной квартире Марина проводит для меня экскурсию. Здесь – ванная с плиткой из оникса. Вот гостиная с телевизором 3D. И вдруг в спальне ее 3-летней дочери я замираю: розовая люстра в перьях и стразах, кровать словно из сказки, шкаф с вензелями на дверях ломится от вещей. Не спальня, а будуар принцессы… И я вспоминаю нашу с сестрой комнатушку. Две узкие кровати с коричнево-серыми покрывалами, два цветастых ковра на стенах и ночные разговоры о воображаемом мире, в котором папа не пьет, мама не ругается, а на новый год дарят «Денди».

– Какая ты молодец, Марин, как принцессу дочь растишь, – нахожу слова я, отгоняя неуместный приступ зависти к дочери подруги.

– Ты знаешь Наташ, вот все есть, а ценит ли она?

И вот сидим мы в кухне, рассматривая пожелтевшие фотографии нашего детства… На одной из фото – я на фоне ковра, как драгоценность обнимаю плюшевого зайца.

– Ой, Наташ, а у меня тоже ведь был такой заяц! Хочешь покажу?

Марина бежит, шуршит пакетами на балконе и приносит мне плюшевого гостя из далекого детства. Заяц в комбинезоне, с вшитой резиновой мордочкой, треугольным острым носиком, наивно раскрав рот, «смотрит» доверчивым, дружелюбным взглядом. Вдруг игрушка из забытого на балконе мешка «с прошлым» вызывает интерес и у Маринкиной дочери. Откинув в сторону планшет с мультиками, Варя несется с криком «мне дяй» и выдергивает за уши зайца у меня из рук…

– Ты знаешь, как мне его мама купила? – С восторгом рассказывает мне Марина. – У меня день рождения был… Вот принесла мне в подарок футболку-тельняшку: ох и модная она тогда была в наших 90-х! А я ей: «Хочу зайца!». Мама говорит: «Дочь, он 10 рублей стоит! Или заяц или футболка!». «Уноси футболку! Хочу зайца!». Летом, правда, я про модную футболку вспоминала… так она в мечтах и осталась… Дорогая была игрушка – заяц…

А я сижу, слушаю и наблюдаю, как обладательница «будуара принцессы», с силой прижав несчастного зайца мордочкой к полу, «моет» им паркет как тряпкой.

– Марин, подари, мне его, пожалуйста, – дрогнув сердцем, говорю я.

И вот перед выходом Марина отдает мне наше сокровище, выдернув его из-под вороха игрушек «принцессы». Мы прощаемся. И уже стоя у лифта, вдруг слышу, как открывается дверь, и быстро бежит Марина.

– Наташ, ты еще тут?

– Да!

– Береги зайца, пожалуйста…

Среди моих подруг много таких как Марина, детей 90-х, которым приходилось выбирать между одеждой и игрушками. Еще больше тех, у кого не было ни того, ни другого. У моей подруги Оли дома часто из еды был только хлеб, посыпанный солью, а по праздникам – намазанный вареньем. Ее отец беспробудно пил. Оле уже в школе, в старших классах, пришлось подрабатывать фасовщицей на кондитерской фабрике. Сейчас ей 32, она начальник отдела логистики в крупной компании.

Ольга вместе с мужем очень стараются быть хорошими родителями для сына: при первой возможности всей семьей едут к морю, в выходные – в зоопарк и кино, а какие замечательные устраивают детские праздники! Еще одна моя подруга Ленка, в 10 лет потеряла отца: он умер от инсульта, подорвав здоровье на заводе. Чтобы вырастить Лену и ее младшего брата, их мать работала на 3 работах. Самой Лене пришлось рано «стать взрослой», чтобы заменить брату маму, пропадавшую на очередной смене. Теперь Елена старается быть всегда рядом со своими собственными детьми.

Какими выросли мои подруги? Они знают цену не только заработанным деньгам и заслуженным сейчас высоким должностям, но и человеческим отношениям. Они выросли людьми, которые умеют ценить, беречь, быть благодарными, поддерживать и помогать. Мне тоже пришлось «несладко» и я как никто другой понимаю своих подруг, которые сейчас стараются подарить своим детям то, чего не было у нас, – беззаботное и бездефицитное детство.

Поэтому на заданный вскользь Мариной вопрос: «Ты знаешь Наташ, вот все есть, а ценит ли она?» я нахожу уместным лишь молча пожать плечами. Но по тревоге в Маринином голосе понимаю: она чувствует, что уже «перестаралась». В погоне за счастьем Марина балует и «портит» собственную дочь. Остается надеться, что она сможет вовремя это признать.

Ведь именно от нас, детей с синдромом материального дефицита, которые пытаются задарить всеми известными благами собственных чад, как когда-то нас пытались закормить едой мамы и бабушки, пережившие войну и голод, зависит, какими вырастет современная «молодая шпана», у которых «все есть».