Чего не стоит делать родителям, если они хотят, чтобы у ребенка не развилось пристрастие к спиртному? Излечим ли алкоголизм? Здоровы ли бросившие пить? Продолжаем беседу с аналитическим психологом Светланой Савкиной об алкогольной зависимости.

Любовь, похожая на…

Светлана Савкина

Какое поведение родителей более разрушительно для ребенка — отсутствие внимания или гиперопека?

Гиперопека бывает даже более разрушительной. Идет мама, ведет за руку мальчика в отглаженных брючках в музыкальную школу. Что про эту маму могут сказать бабушки на лавочке? «Какая хорошая мать!» А что про себя говорит мальчик? «Опять она меня тащит на ненавистную музыку!» И кому в этой ситуации стоит верить? Кто лучше всего понимает, что происходит?

Но понятно, что никакой ребенок не хочет чем-то систематически заниматься: Паганини тоже запирали в чулане, чтобы он играл на скрипке.

Да, став взрослым, человек может осознать, что занятия музыкой приносили ему пользу, но здесь и сейчас, когда он ребенок, правда на его стороне. У ребенка должен быть ресурс свободы, это очень важно. Если у него каждый час расписан всякими занятиями и кружками, он находится под стражей. Чего хочет человек под стражей? Сбежать туда, где мама его не достанет, — например, в алкоголизм.

Что же, все дети, у которых много занятий, потенциальные алкоголики?

Не все, но это фактор риска.

А если у ребенка проявились способности?

Часто мамы делают это не столько ради развития ребенка, сколько ради себя, чтобы сказать: «Я выложилась на 120 процентов!». Они исходят не из реальных потребностей и способностей ребенка, а из своих фантазий…

А когда родители видят, что из ребенка не вышло гениального музыканта или спортсмена-разрядника, они начинают его ругать, говорить, что разочаровались в нем…

Для кого-то любовь к другому человеку, в том числе к ребенку, — это возможность проявлять насилие, кто-то удовлетворяет свое тщеславие или добивается какой-то иной цели — и все это люди называют любовью. Такие искажения видны со стороны, но изнутри человек их не осознает — в этом и заключается опасность. Человек может сотворить совершенно страшные вещи во имя какой-нибудь идеи.

Например, во имя любви? Многие женщины, например, терпят измены, пьянство, издевательства мужей, думая, что положили свою жизнь на алтарь любви…

Пока человек внутренне соглашается со сложившейся ситуацией, он найдет повод исказить свою жизнь, причинить боль себе и другим, да еще будет упиваться этой болью. Он воспринимает это как миссию, как судьбу, как крест. Но бороться с этим трудно: свою голову никому не переставишь. Если человек понимает, что в его жизни происходит что-то не то, если есть импульс разобраться, то можно разобраться.

Бывает, пьющий человек говорит: «Помоги мне!», и это означает, что жена, мама, папа или друг должны что-то сделать за него…

Да, у людей, склонных к зависимости, нередко наблюдается такое детское отношение к жизни: сделай за меня. Но если ребенок чего-то не умеет, родитель сначала ему показывает, делает вместе с ним, и только потом ребенок делает сам. И с зависимым надо сразу обговорить: «Я делаю это, это и это, а все остальное ты делаешь сам». Но здесь нужна какая-то «отцовская» фигура, то есть человек, обладающий авторитетом в глазах зависимого.

Не клянитесь…

Довольно часто встречается такой феномен: люди, выросшие в семьях алкоголиков, сами не берут в рот спиртного.

Но у них все равно есть жесткая привязка к алкоголю: отрицая алкоголь, они категоричны, порой агрессивны. Это — показатель того, что они свою проблему не решили. Отрицая поведение пьющего отца, они и самого отца отрицают, он у них «вынесен за скобки». Получается, у человека в душе какая-то часть заполнена, а та, что связана с отцом, — «пустая», «темная». Это негативная привязка.

То есть агрессивность, гнев, когда речь заходит о выпивке, — плохой показатель?

Да, люди себя «заводят» и этим, по существу, опьяняются, хотя сами этого не замечают. Они перестают поддерживать контакт, не чувствуют своего собеседника, не осознают, как их воспринимают окружающие…

Получается, войти в состояние опьянения одинаково можно и с помощью алкоголя, и с помощью его отрицания?..

Да, это ментальное опьянение.

А что делать? Если у человека проблемы с алкоголем, ему все равно надо прекращать пить, и он неизбежно станет таким «ментальным алкоголиком»…

Совершенно не обязательно.

Разве алкоголизм и наркомания излечиваются, человек может стать здоровым? Я думала, что в результате лечения можно только добиться ремиссии.

Нет, это заблуждение. Я, например, не верю в этот миф. Мне кажется, если человек будет работать над своей проблемой, он способен прийти к состоянию равновесия, фактически — победы над заболеванием. Парадигма, в которой заболевание неизлечимо, закабаляет человека, делает его зависимым от той системы реабилитации, которая ему предлагается. Всем известная 12-шаговая программа хороша до поры до времени — пока человек осознает свою проблему и восстанавливается. Но потом у него возникает желание выйти за рамки системы, а ему говорят: «Стоп! Да ты же пропадешь! Это же у тебя на всю жизнь! Если ты перестанешь посещать наши собрания, у тебя все начнется снова». И это — про страх, а где страх, там всегда есть насилие.

Людям, бросившим пить, еще внушают, что круг их общения должен состоять из тех, кто тоже бросил пить, что не надо общаться с теми, кто употребляет алкоголь.

Зачем? До поры до времени это обязательно, а потом человек должен суметь отделиться от поддерживающей системы… ну, как от мамы, и начать жить самостоятельно. Мне приходилось работать с некоторыми людьми, которые прошли через реабилитационную систему — и «Двенадцать шагов», и православные программы. У них вроде бы было все хорошо, их ставили в пример, даже фильмы про них снимали, а ко мне они приходили в состоянии жесточайшего срыва — алкогольного, наркотического. Они говорили: «Мы не можем вернуться опять туда, где проходили реабилитацию, нам стыдно». Они не смогли сепарироваться, стать самостоятельными людьми. Они поддерживали какой-то образ себя, а это — миф, он несостоятелен. Любая система всегда хороша, когда человек беспомощен, а потом ему надо выйти из этой системы, а для этого — отказаться от верования, что наркомания и алкоголизм — это навсегда. Считаю очень вредным, что при прохождении реабилитации они все дают зароки, что никогда больше не возьмут в рот спиртного.

…И перестаньте нервничать

Вы хотите сказать, что бывший алкоголик может выпить рюмку-другую без последствий, как и человек, у которого зависимости никогда не было?

Это личное отношение к алкоголю. Если я отношусь спокойно, я могу выпить бокал вина или рюмку коньяка и спокойно жить дальше. Пока я к этому привязан — не важно, позитивно или негативно, — я остаюсь зависимым от алкоголя. Все, кто дают зароки, подтверждают, что они не могут справиться с зависимостью. И они закрепляют свою зависимость с помощью какого-то ритуального действа. Но, на мой взгляд, это ритуальное действо не искореняет тревогу, а просто направляет ее в другое русло.

Многие алкоголики как раз не хотят идти на реабилитацию, не хотят совсем прекратить пить и дать зарок. Они хотят такого лечения, чтобы в результате стать «как все», то есть иметь возможность выпить без последствий бокал вина.

Для того чтобы стать как все, надо понимать, почему он не стал таким, как все, из-за чего это случилось. Сформировалась зависимость — значит, у нее были какие-то предпосылки. Зависимость — это реакция на что-то, это адаптация, пусть негативная, к неблагоприятным условиям. Я лично знаю людей, которые в прошлом были наркоманами и алкоголиками, а теперь спокойно относятся к алкоголю. Дома у них может стоять бутылка, при случае — устал, замерз, пришли гости — они могут немного выпить, и это не заканчивается запоем. Но это как раз те люди, которые четко разобрались со своей зависимостью, уже нашли для себя другие способы, как победить скуку и плохое настроение, бороться с тревогой. Сейчас для них алкоголь, опьянение не являются чем-то соблазнительным.

Часто бывает, что человек бросает пить или употреблять наркотики, затем какая-то травмирующая ситуация — и он снова начинает. Но ведь травмирующие ситуации все время случаются! А если перед ним нет этого барьера — нельзя пить, и все! — то все еще скорее вернется на круги своя…

Значит, не выработалась новая защита. Должны быть другие ресурсы, какая-то внутренняя опора. И даже если человек сорвется, он сможет преодолеть это и спокойно жить дальше. Должно быть и в жизни, за что зацепиться, что терять, а главное — внутри себя.

Беседовала Татьяна Кириллина

Читайте также: Алкоголик или отдыхает? Где грань между безобидным «выпью, чтобы расслабиться» и зависимостью