Как я добро причиняла

Какое счастье, что этот эксперимент не приходится на сегодня! Пришлось бы все отменять. Ну или врать – в смысле, сочинять о том, как бы он мог пройти… Потому что быть доброй в поступках, намерениях и тем более в мыслях сегодня – за пределами моих реальных возможностей! Потому что единственное, чего я хочу – прибить эту идиотку. При чём так, чтоб она сначала помучилась, пострадала, подумала…

Вот на таких «светлых» и «позитивных» мыслях я ловила себя который день. И, скажу честно, уже сожалела о том, что по доброй воле ввязалась в эту очень несвоевременную затею: организовать самой себе День спонтанного проявления  доброты (который отмечается во всём мире 17 февраля) и написать порталу Матроны.РУ соответствующий отчет. Ну какие эксперименты, когда вся на нервах?

«Эта идиотка» – молоденькая шеф-редактор нового телепроекта, где я в качестве автора подрядилась делать сюжеты. После утверждения сценария и проведенных съемок эта звезда уже неделю правила текст. Каждый день мы выискивали и исправляли в нем какие-то недочеты, а на следующий день все начиналось по новой. Нет, я не против редакторских правок, не мню себя гением и отнюдь не возражаю против того, чтобы иной раз что-то переписать. Лучшее – не всегда враг хорошего. Просто все это время мы переливали из пустого в порожнее, дни шли, а материал лучше не становился.

Любая моя попытка что-то объяснить, предложить пресекалась тут же и на корню: «делай, как говорю», «я знаю», «не спорь, а не то…» И я делала, потому что спорить было бы себе дороже. Под 101-м или 121-м вариантом текста наконец-то было поставлено благосклонное редакторское: «ну вот!!!».  А через день выяснилось, что и это в очередной раз никуда не годится!  А мои фантазии о том, как я с ней могла бы разделаться, становились всё кровожаднее.

Вообще-то, я добрая. Ну, не так, чтоб всегда, и, наверное, не со всеми, но вообще, я могу… Например… м-м-м… Что бы такое вспомнить? А, ну вот же! На прошлый Новый год мы с дочкой накупили подарков и отнесли (вернее оттащили даже – их много было!) в Марфо-Мариинскую обитель. В этом году – я организовала сбор поздравительных рождественских открыток для домов престарелых. Что еще? Летом, возвращаясь с дачи, одаривала сидящих у подъезда бабушек свойскими кабачками, яблоками и прочей зеленью … Ухаживала за окотившейся в подъезде кошкой… О! И даже посодействовала тому, чтобы у совершенно незнакомого мне юноши сбылась мечта! В результате молодой талантливый писатель издал свою первую книгу! Правда, это, кажется, вышло случайно…

Здесь, думаю, уместно сделать паузу и подождать тех, кто еще не воздел руки к небу и не воскликнул «Аве» мне.

На самом деле, это я все к тому, что у меня, как и у любого нормального человека, случались поводы собой гордиться. Ну, может, и не гордиться, а испытывать состояние благостного удовлетворения от того, что сделала хорошо. Кому-то. Неожиданно и бескорыстно. По порыву души.

Удивительно вот что: когда добродетель должна была стать частью обязательной, пусть и кратковременной, программы, неожиданно возникли сбои. Помня о предстоящем задании, я несколько дней подряд мысленно задавалась вопросом: а что если сегодня и есть тот самый назначенный день эксперимента? И наблюдала за своими мыслями и ощущениями.

В идеале и то, и другое было необходимо держать под контролем и выпускать в свет только положительно заряженным. Теоретически – все, вроде, ясно. Фактически – совершенно не выполнимо.

В финале той истории с многострадальным текстом я осознала: я не хозяйка своих эмоций. После многочисленных редакторских «я знаю, как» мой сюжет отдали другому автору. Я, вложив в него душу и время, в итоге осталась без работы и денег. Нет, конечно, спустя день, или час, или даже несколько минут свое эмоциональное состояние можно как-то подкорректировать… Но в порыве гнева скомандовать себе: ты в благости! Самодур-шеф – прекраснейший человек, люби его! Желай здоровья и процветания… Уф… Непросто это… Совсем не просто!

Зато наблюдать за собой в этой ситуации было интересно и, надеюсь, весьма полезно.

Та-та-ам!!!  А вот и он!  День незапланированных добрых дел. Настал, когда поводы для нервотрепки были исчерпаны. Ну? Что теперь может помешать мне генерировать только добро?

Утро

Утро как утро. Планов по реализации – никаких. Что от меня требуется сегодня? Жить обычной жизнью, в соответствии со своим расписанием. Но! При этом не позволять себе о ком-либо плохо думать, плохо говорить, кого-либо осуждать, кому-либо завидовать. И помимо этого я должна совершить несколько спонтанных хороших поступков.

Сегодня я дома. У меня, типа, выходной. Дети учатся. Я проверяю почту и иду на кухню варить обед. По пути удивляюсь: как много, оказывается, разбросанных повсюду вещей. Эх, дочки-дочки… Прислушиваюсь к себе: нет, на этот раз их патологическое нежелание убирать за собой сразу меня не цепляет. Ладно, закончу с обедом, сложу все сама…  Интересно, а эта моя уборка за них будет считаться добрым делом или, если оно для семьи, то все-таки – нет?

День

Начало второй половины дня было ознаменовано тем, что кот нагадил в тапок. Да-да. Тихо и много. В то время, пока я варила на кухне суп. Что бы я сделала в обычный день? Правильно! Наорала бы и как минимум ткнула бы его туда мордой. Как я поступаю сегодня? Правильно. Молча насыпаю чистый наполнитель в его грязный лоток, молча отстирываю его какашки, подхожу к мирно спящему негодяю и зачем-то еще чешу ему пузико.

Кстати, а то, что я сохранила свои и кошачьи нервные клетки, – это считается хорошим поступком, или я должна брать в расчет все же дела посолидней?

На улицу мне идти совершенно не хочется. Там сыро. Но сделать это придется – надо оплатить коммуналку…

Возле магазина меня обнюхивает собака. Щенок-подросток. Он мокрый и грязный. Зачем-то я останавливаюсь. Он заглядывает мне в глаза и тут же щурится от налетевшего порыва ветра. Мне его жаль. Я бегу в магазин и хватаю с полки какой-то собачий корм. У кассы всего два покупателя. Я надеюсь, что пёс меня дождется. Но кассир оказывается на редкость замороженно-заторможенной, и я чувствую, что завожусь.

Спокойствие! Только спокойствие… У девочки, что передо мной, покупок немного. Всего минута, не больше. Но… ей не хватает денег. Кассирше надо делать отмену. Именно сейчас. Когда же? Я ведь спешу!

— Сколько ей не хватает?
— Почти сорок рублей.
— Пробивайте, я доплачу.

Кассир, словно не поверив ушам, меня переспрашивает.

— Доплатите?

Я киваю. Теперь на меня непонимающе смотрит девочка. Ей неловко, она отказывается. Я улыбаюсь и говорю, что могу себе это позволить, потому что только что нашла возле магазина 500 рублей. Прием срабатывает, девчонка говорит мне «спасибо».

И наконец-то подходит моя очередь…

Когда я выхожу, щенка возле магазина, конечно же, нет.

Время — к трем. Я на пути к дому. Ловлю себя на мысли о том, что всматриваюсь в прохожих в надежде разглядеть того, кому здесь и сейчас может понадобиться моя помощь. Тут же на память приходит старый советский фильм-сказка «Морозко» – фрагмент, когда Иванушка с медвежьей мордой рыщет по лесам и долам и пристает к добрым людям: «Какое вам доброе дело сделать?»  Ну, просто я в настоящем времени, ни дать, ни взять.

Еще немного, и я начну желать прохожим, чтоб они поскользнулись…

Вечер

Я дома. Заканчиваю задание по английскому. Дети включают в соседней комнате телевизор. Мы почти забыли про то, что он у нас есть. Но сейчас Олимпиада в Сочи, и, закончив дела, мы позволяем себе эту праздность. Хоккей – наши с американцами, на кону выход в четвертьфинал. Третий тайм, мы проигрываем гостям со счетом 2:1. И когда Паша Дацюк его наконец сравнивает, мы трое кричим «ура!»

За несколько минут до сирены Федор Тютин забивает «америкосам» третий гол.  Мы снова визжим. Комментатор предполагает, что это победа. Зал в Сочи ликует. Зрители на радостях повскакивали со своих мест. Но арбитр показывает, что гол не засчитан. Все, кто смотрят игру, не верят своим ушам. На замедленном повторе шайба четко влетает в ворота. Мы в шоке! Игру судят американец и швед. Это заговор! Это нечестно! Нас трясет от несправедливости и обиды. Судей на мыло!!! Дисквалифицировать и на пушечный выстрел не подпускать ко льду! Ненавижу американцев!

О том, что должна желать всем добра, я вспомнила лишь по окончании матча. И то не сразу. Лишь после того, как успокоилась, прочтя в интернете мнение легендарного Третьяка. Наши после игры полчаса рассматривали по кадрам спорный момент. Ворота вратаря были немного сдвинуты, поэтому решение об отмене – верное.

О, ужас! Я опять иду на поводу у своих эмоций! Я совершенно не справляюсь с этим дурацким заданием! Надо как-то реабилитировать себя перед самой собой. Как? Время – девять. Кому еще причинить добро?

В голову приходит внезапная мысль. Я натягиваю пальто и выскакиваю во двор. Платёжный терминал в ста метрах от дома. Я подхожу к нему. Через пару минут на счет очень хорошего и очень бедного человека поступит 500 рублей. Он сможет звонить, не пополняя баланс, наверное, несколько месяцев. Я знаю, как сильно он удивится. Что будет расспрашивать знакомых о том, кто мог бы сделать такой подарок. Потом решит, что просто ошиблись. И успокоится, потому что не сможет отыскать отправителя.

Мне определенно нравится моя идея. Я выбрасываю в урну чек, и, улыбаясь, иду вдоль дома. Мне настолько хорошо, что абсолютно плевать, зачтется ли мне когда-нибудь этот поступок… И даже не смущает, что мотивацией на этот раз стал вовсе не душевный порыв, а какой-то там международный день и некое обязательство…