«Икона старой России»: княжна Татьяна Константиновна Романова

Царевен в сказках доблестно спасали,
А подлинных царевен не спасли.
В. Солоухин

Это только у сказочных принцесс жизнь складывается счастливо. Путь настоящих царевен всегда был нелегким, за богатство и почести приходилось расплачиваться и любовью, и простым женским счастьем, а иногда и жизнью. А за длинными титулами и придворными церемониями со стороны трудно было заметить любящие и страдающие человеческие души…

23 января 1890 года у Великого Князя Константина Константиновича родилась дочь. Девочку назвали в соответствии с церковной традицией – по святцам – Татьяной. В честь ее рождения отец пожертвовал для иконы св. Татьяны, которая размещалась на фасаде домового храма Московского Университета, золотую лампаду.

Историю одной из русских царевен нужно, конечно, начать с рассказа о ее семье. Ее отец стал одним из самых знаменитых Великий Князей благодаря своим стихам – написанные в классическом стиле, гармоничные (у Князя был прекрасный вкус), многие из них были положены на музыку, в том числе самим Чайковским. Как и многие Романовы, Константин Константинович был очень религиозным. Остались воспоминания близких о том, что в юности он мечтал о монашестве. Однажды он даже обратился с такой просьбой к своему двоюродному брату – Императору Александру III – но в ответ услышал: «Костя, если мы все уйдем в монастырь, кто будет служить России?» А через много лет юношеская мечта Князя исполнилась для его дочери…

Великий Князь Константин Константинович

Константин Константинович женился на немецкой принцессе, принявшей в России имя Великой Княгини Елизаветы Маврикиевны. Чувства молодых людей были искренними (что редко случалось при династических браках). Елизавета очень любила мужа, но так и не смогла стать ему духовно близкой. Современники описывали ее как весьма недалекую, ничем не выдающуюся женщину, любившую светскую жизнь и сплетни. По современным меркам брак таких разных людей очень быстро закончился бы разводом, но об их семейной жизни лучше судить по ее плодам. Супруги прожили вместе 30 лет и вырастили 8 детей, которыми можно было только гордиться. Все сыновья храбро воевали на фронтах Первой мировой войны, один из них геройски погиб, трое были убиты большевиками в Алапаевске вместе с Великой Княгиней Елизаветой Федоровной; а дочь Татьяна стала настоятельницей монастыря.

Детей воспитывали строго: «»Не могу» и «не хочу» не должны были для нас существовать. Но отец развивал в нас и самостоятельность: мы должны были делать все сами, игрушки держать в порядке, сами класть их на место. Отец терпеть не мог, когда в русскую речь вставляли иностранные слова, он желал, чтобы первым нашим языком был русский. Поэтому и няни у нас были русские, и все у нас было по-русски», — вспоминал один из сыновей Князя Гавриил.

Детей растили в православных традициях, и маленькая Таня отличалась особенной религиозностью. А живую, не протокольную, любовь к России дети впитывали не только на церковных службах, но и в изучении истории и поездках по стране, и вместе с семьей юная княжна много путешествовала по древним русским городам. Постепенно в ней укреплялись и гармонично сочетались «константиновская» религиозность, утонченность (княжна не писала стихов, как отец, но была музыкальна и артистична) и тот самый, воспетый Пушкиным, «русский дух».

Константин Константинович очень любил загородные усадьбы – за их особую поэтичность «дворянских гнезд» — и купил подмосковное имение Осташёво на Рузе, в котором подолгу жил с семьей. Здесь 20-летняя княжна и познакомилась с будущим мужем — князем Константином Багратион-Мухранским. Князь романтически сравнивал серьезную, задумчивую, по-настоящему царственную Татьяну с покровительницей своего рода грузинской царицей Тамарой… Младший брат Олег помогал влюбленным, передавал друг для друга письма, за что ему сильно досталось от вернувшегося в имение отца, — пока развивался этот роман, Великого Князя Константина не было в Осташёве. И новость об увлечении Татьяны не обрадовала ни самого Князя, ни его жену. Константин Константинович строго соблюдал династические правила, а брак дочери с, пусть и родовитым, но  не принадлежавшим к царской семье Багратионом считался по законам Империи неравнородным, а значит, невозможным. Отец объявил Татьяне, что не даст разрешения на свадьбу раньше, чем через год: «Если же ей идти на такие жертвы, то, по крайней мере, надо быть уверенными, что чувство глубоко». Князю Багратиону было велено вернуться в Тифлис, а Татьяна от переживаний фактически слегла.

Чтобы как-то отвлечь дочь, Елизавета Маврикиевна купила ей книгу о святой царице Тамаре. Ее Татьяна впоследствии особенно почитала как покровительницу своей семьи – в день ее памяти весной 1911 года состоялась долгожданная помолвка княжны с Константином Багратионом. Разрешение на брак дал лично Император и ради него издал специальный указ, согласно которому княжна могла выйти замуж за человека не царского рода, но и она, и ее потомки лишались права на наследование Престола. Но для Татьяны престолонаследие и не имело никакого значения.

Летом того же года, через 3 дня после свадьбы старшего брата Иоанна, состоялось и ее венчание в дворцовой церкви, на которое с радостью приехала Царская семья, — уж кто-кто, а они-то знали, что такое испытание разлукой и брак по любви. Еще через год сам Царь стал крестным отцом первенца Багратионов – Теймураза. А весной 1914 года у княжеской четы родилась дочь Наташа. На этом радостные события в семье княгини закончились – как и для ее любимой России, для нее наступило время тяжелых испытаний.

Татьяна и Константин Багратион-Мухранские

В августе началась Первая мировая война. Получив благословение отца, на фронт отправились пятеро братьев Константиновичей, а Татьяна проводила на войну и мужа. Не прошло и нескольких месяцев, как во время атаки был смертельно ранен брат Олег. «Я так счастлив, так счастлив. Это нужно было. Это поднимет дух. В войсках произведет хорошее впечатление, когда узнают, что пролита кровь Царского дома», — были его последние слова.  К счастью, он не узнал, что престиж династии было уже не спасти. Крестьяне из соседних с Остешевым деревень по собственному желанию несли гроб молодого князя на руках несколько километров до родовой усыпальницы, а всего лишь через 3 года разграбили склеп, а останки Олега выбросили во двор…

Князь Олег Константинович

Через год в Галиции погиб и Константин Багратион. Татьяна, жившая тогда у родителей в Петербурге, поехала на похороны мужа в Грузию. Прощаясь с дочерью, Константин Константинович долго смотрел ей в глаза и молча перекрестил, — оба чувствовали, что расставание будет долгим. Через два дня после торжественных похорон Багратиона в главном соборе страны Светицховели пришла телеграмма: умер Великий Князь Константин Константинович . Ему было всего лишь 56 лет. Гибель любимого сына и тревога за остальных детей подкосили его. Но, как ни страшно это звучит, Князю повезло – он так и не узнал, что случится с его семьей и страной после революции…

Обрушившиеся один за другим удары княгиня приняла с удивительным смирением. Себя она посвятила детям, а силы находила в вере. В 1917 году Татьяна Константиновна поселилась в Петрограде, и тут грянула революция. Сразу же были арестованы трое ее братьев – Иоанн, Константин и Игорь, и она носила им по два раза в день передачи в тюрьму, обивала пороги ЧК, пытаясь добиться их освобождения. Вскоре выслали в Вологду брата отца – Великого Князя Дмитрия. В ссылку с ним поехала Татьяна с детьми. Не имея своей семьи, Дмитрий Николаевич обожал племянников, и они с детства платили ему тем же. С возрастом он почти ослеп, и Татьяна с радостью согласилась ухаживать за ним; к тому же, чем дальше было от столицы, тем казалось безопаснее. Саму княгиню еще не арестовали, так как формально она уже не была членом царской династии, но нужно было сберечь детей.

В Вологде они прожили недолго, — через 1,5 года Дмитрия Николаевича вернули в Петроград и расстреляли вместе с другими арестованными Князьями как заложников в ответ на убийство в Берлине Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Пока была надежда добиться освобождения дяди, Татьяна жила в Петрограде в маленькой частной квартирке. Но после расстрела оставаться в России становилось все опаснее, и княгиня с детьми уехала через еще не занятый большевиками Киев в Румынию, где ее приютила родственница – королева Мария, а затем в Швейцарию. С собой из России она увезла совсем немного дорогих для нее вещей, среди которых была та самая подаренная матерью книга о царице Тамаре…

Княгиня Татьяна Константиновна с матерью, братом, сестрой и детьми в эмиграции

Во всех скитаниях Татьяну Константиновну сопровождал адъютант покойного дяди полковник Александр Васильевич Корочинцев, которого она знала еще с детства. Если бы не его помощь, едва ли молодая женщина с маленькими детьми сумела бы добраться до границы. В Швейцарии Александр Васильевич, давно влюбленный в Татьяну, сделал ей предложение, и они тихо поженились в Женеве. Корочинцев был не только заботливым мужем, но и заменил отца для Теймураза и Наташи, которые к нему очень привязались. Но обычного человеческого счастья на этой земле Татьяне Константиновне было отмерено очень мало. Через 3 месяца после свадьбы Александр Васильевич заболел дифтеритом и умер. Воистину, «вуаль, которая закрывает от наших глаз события последующих лет, соткана милосердной рукой», — как писала когда-то в дневнике Императрица Александра…

Княжна императорской крови Татьяна Константиновна

Этот удар Татьяна Константиновна тоже приняла мужественно. К тому времени она потеряла уже большую часть близких, — по дороге в Швейцарию узнала о страшной смерти в алапаевской шахте троих братьев и любимой тети Эллы – Великой Княгини Елизаветы Федоровны. От когда-то большого семейного гнезда Константиновичей осталось только четверо братьев и сестер. А от самой «прошлой» жизни – вообще почти ничего: ни Петербурга, ни Осташевской усадьбы с утопающими в сирени домом с колоннами и усыпальницей брата Олега, ни самой России. Только отцовские стихи с болью напоминали о светлой молодости:

Пронеслись мимолетные грезы!
Беззаботные минули дни!
— Словно осенью листья березы,
Незаметно умчались они.

Все, что горького в прошлом прожито
Наболевшей душою моей,
Хоть на миг было мной позабыто
Среди этих безоблачных дней…

После всего пережитого в душе Татьяны Константиновны начала крепнуть давняя мысль о монашестве. Она дождалась, когда дети вырастут и станут самостоятельными (сын пошел по стопам отца и стал военным, а дочь вышла замуж за британского политика и поэта Хепбёрна-Джонстона Чарльза) и приняла долгожданный постриг. В выборе имени для монашества она никогда не сомневалась – святая царица Тамара стала ее небесной покровительницей.

Мать Тамара уехала из Швейцарии в Палестину и 5 лет провела в Гефсиманской общине рядом с храмом св. Марии Магдалины, построенном когда-то – казалось, целую вечность назад, — ее дядями Императором Александром III и Великим Князем Сергеем Александровичем, и так любимой тетей Эллой. Теперь Елизавета Федоровна, как и мечтала, была здесь похоронена, и для матушки Тамары этот храм стал не только святыней, но частичкой потерянной Родины.

Когда мать Тамару назначили игуменьей Вознесенского монастыря на Елеонской горе, в нем царили нищета и разруха после первой арабо-израильской войны. За годы настоятельства матушки обитель возродилась не только в хозяйственном, но и духовном смысле. Сами монахини очень любили мудрую, спокойную и доброжелательную настоятельницу, всегда державшуюся с достоинством, и называли ее «иконой старой России» и «царственной игуменьей».

игумения Тамара

Спустя более 20 лет, не смотря на просьбы монахинь, мать Тамара оставила управление монастырем, — ей было уже 85, ухудшилось здоровье, и сил оставалось все меньше. Княжна императорской крови Романова, княгиня Багратион-Мухранская, — сколько титулов и почестей ушли в прошлое, оставив только простое и любимое всеми имя – мать Тамара…

Игумения Тамара умерла на праздник Успения в 1979 году. Проводить ее приехали дети и младшая сестра Вера.

Эта сказка о царевне, не смотря на ее страдания, закончилась тихо и светло.

Блаженны мы, когда идем
Отважно, твердою стопою
С неунывающей душою
Тернистым жизненным путем;

Когда лукавые сомненья
Не подрывают веры в нас,
Когда соблазна горький час
И неизбежные паденья

Нам не преграда на пути,
И мы, восстав, прах отряхая,
К вратам неведомого края
Готовы бодро вновь идти;

Когда не только дел и слова,
Но даже мыслей чистоту
Мы возведем на высоту,
Все отрешаясь от земного;

Когда к Создателю, как дым
Кадильный, возносясь душою,
Неутомимою борьбою
Себя самих мы победим.

К. Р. (Великий князь Константин Константинович Романов)