Заседание 40. Чужие окна

Утром нынче проснулась и, как это со мною иногда бывает, погрузилась в отвлечённые рассуждения обо всяких отвлечённых понятиях. Что греха таить: вставать я не люблю, причём не только по утрам и не только с кровати. Но по утрам и с кровати – особенно. Вот, один из моих любимых композиторов, Джоаккино Антонио Россини, считал, что самое естественное положение человеческого тела в пространстве – это горизонтальное. А черногорская народная мудрость велит любить кровать свою как себя самого. Поддерживаю оба тезиса обеими руками и ногами! Благо, лёжа поднять ногу в голосовательное положение гораздо проще.

В общем, вместо того, чтобы вставать и начинать трудовой день, я лежу и думаю об отвлечённых понятиях. Вот, например, про блондинок. Для меня это понятие совершенно отвлечённое: в моём роду все брюнеты. Ничего удивительного: кто-нибудь когда-нибудь видел белобрысого татаро-монгола? А меня ещё в детстве, в Хоровой Капелле мальчиков, дразнили «морда китайская». Я ж говорю: школа для мальчиков, нравы сами понимаете. Как я туда попала? Эмм… так сложились обстоятельства моей жизни.

В общем, блондинки. Интересное явление, вы не находите? С одной стороны, во времена моей далёкой эльфийской юности, лет примерно пятьсот тому назад, блондинистость в смысле цвета волос считалась ну ооочень крутым преимуществом. Помните  — «Девушка с волосами цвета льна», «Златовласка» и так далее. Практически повсеместно – и в театре, и в кино, главные добрые героини, воплощения всяческих добродетелей, были светловолосы, а главные злые – наоборот.

С другой стороны, с тех пор как лет пять тому назад наконец–то началась моя эльфийская молодость, слово «блондинка» приобрело откровенно иронический оттенок. По количеству анекдотов блондинки давно побили все рекорды. И тем не менее, девушки самых разных возрастов продолжают упорно восстанавливать свой натуральный цвет, стремясь во чтобы то ни стало пополнить славные ряды новых русских героинь.

Красят волосы, потом их лечат, потом опять красят… А корни предательски выдают первоначальных шатенок и брюнеток. Какое-то время, помню, непрокрашенные корни были объявлены писком моды. Не, ну это понятно: если от недостатка невозможно избавиться, его нужно объявить достоинством. Вот и французский маникюр с эффектом фотонегатива я тоже уже видела: вместо белых кончиков – чёрные… Картофельный колхоз «Последний путь», ага.

Стоп. Какая-то мысль мелькнула…

Ах, ну да. Я вспомнила, что среди толпы блондинок натуральными окажутся от силы штуки две-три. И вот ещё: лично я не видела ни разу, чтобы блондинка попыталась перекрашиваться в брюнетку, несмотря на популярный анекдот про «блондинка, перекрашенная в брюнетку = искусственный интеллект». Это, братцы… в смысле, сестрицы, клевета.

Ну вот не видела, правда. Если, разумеется, не рассматривать готов. Или эмо. Но я-то сейчас не столько о молодняке, сколько о нас, молодых эльфийских женщинах слегка за триста.

Что реально феномен блондинки из анекдота существует – это факт. Иначе не было бы анекдота. С другой стороны, все мои знакомые натуральные блондинки в воспетый образ не вписываются. Крашеные – через одну. Ещё больше – крашеные+перманент. Ещё лучше – крашеные+перманент+на дорогущей тачке+в левом ряду со скоростью пожилого велосипедиста+в тёмных очках+с телефоном у уха.

Причём, чем круче (и огромнее) тачка, тем хуже водит блондинка. На более скромных машинах девушки иногда показывают неплохие навыки езды даже в нервной толпе продвинутых мужиков. Но это на мой непредвзятый взгляд вечного штурмана: сама я за рулём никогда не сидела и не рвусь. Ибо если сяду, то как пить дать пополню ряды блондинок. Хотя брюнетка, и вероятно по этой причине у меня нет крутого танка. А на недорогой машине нужно ездить хорошо, иначе вообще позор. А чтобы хорошо ездить – талант нужен, а я его в себе не ощущаю. Замкнутый круг…

Ну а вообще – что же заставляет нас, брюнеток, становиться блондинками? Причем, блондинками из анекдота?

…В пору моей эльфийской юности я часто развлекалась, идя вечером по улице и смотря на освещённые окна домов. Собственно, и сейчас я иногда ловлю себя на мысли, что, засмотревшись на яркий тёплый квадратик, думаю: наверно, там хорошо. Там, за этим окном, другая жизнь, не такая, как у меня. Не суетливая, не беспорядочная. Бестревожная. Тихая. Там уютно, спокойно, там порядок и чистота, и лампа под абажуром, и чайник со свистком, и…

И как бы мне хотелось так же. Потому что у меня дома всё не так, всё обычно, скучно, пыль под кроватями, куча работы, а кресло-качалку мне просто негде поставить, а жизнь несётся, несётся куда-то сломя голову, и каждый день проблемы…

А вот если бы я жила не здесь, а там…

Один мой знакомый мальчик, когда у него умерла мама, полюбил смотреть рекламу по телевизору. Он не смотрел мультики или фильмы. Он смотрел ролики про всякие волшебные йогурты. Про бесшумные стиральные машинки и чудесные пылесосы. Про красивую бабушку в красивом деревенском домике, где всегда лето и солнце, и на столе самые натуральные молочные продукты, а за столом – счастливые и беззаботные родственники.

Он просил папу покупать ему такую же пасту, как у того мальчика из будущего, и  такую же зубную щётку. И жевательные конфеты, от которых в голове возникают весёлые и остроумные идеи. Потому что у тех, кто пьёт эти чудесные йогурты, пользуется волшебными подгузниками и кушает магический суп, никогда не бывает горя.

Вот и мне кажется иногда, что, если бы у меня была вот такая огромная тачка, как у той блондинки в левом ряду, которую мой муж только что наконец-то обогнал, ругая по дороге тупой курицей (и мы выяснили, что блондинка держала весь ряд на скорости ритуальной процессии, потому что набивала смс-ку), то моя жизнь была бы совершенно другой…

А лучше – не тачка,  просто очень много денег. Захотела тачку – купила, захотела квартиру на море – заверните. Захотела вон ту белую норковую шубку… Впрочем, к норковой шубке уж точно нужны и крутая тачка (ещё лучше – с личным шофёром), и крутая квартирка, а лучше – вилла. Потому что в белоснежной норке за триста тыщ на метро пилить из Солнцево на работу – это жуткий моветон. Да и устанешь, как собака: к норке кроссовки не наденешь, непременно каблук. К сапогам – сумочка, к сумочке – перчатки, причёска, макияж… Одна не потяну. Это надо, чтобы кроме личного шофёра ещё горничная, парикмахер, стилист, мастер ногтевого сервиса — и дворецкий, чтобы всех их строить. Не самой же мне следить. А где сейчас найдёшь нормальный, воспитанный, хорошо обученный персонал? Кошмар, не жизнь, а одни проблемы…

Стоп. У меня же всего этого нет.

У меня есть двухкомнатная квартира и в ней трое мужчин, один из которых кот. Те двое, которые не коты, не слишком заморочены на порядке, за что им периодически влетает, ибо лично я порядок весьма чту, хотя и терпеть не могу убираться. С удовольствием наняла бы домработницу, но где сейчас найдёшь нормальный, аккуратный, хорошо обученный персонал… блин, про это уже было.

Иногда я всё же совершаю трудовой подвиг и, проходя по свежевылизанным шестидесяти квадратам жилплощади, удовлетворённо вздыхаю: ну вот, теперь у меня начнётся какая-то совсем другая жизнь, такая же чистая и светлая. Как за теми незнакомыми окнами, которые манят меня в сумерках.

И теперь я смогу творить с утра до ночи, не отвлекаясь на низменные заботы, парить на крыльях вдохновения, не касаясь ногами бренной земли, и быть свободной и беззаботной, как в детстве…

Я и парю, на волне обретённого благодушия прощая — в том числе и себе самой — не туда поставленную книжку, не туда положенные брюки, оставленный в коридоре и забытый на неделю мусорный пакет, перегруженную неглаженным бельём сушилку, залитые чаем кухонные фасады… Потом мужики дружно огребают от меня по ушам. Кроме кота. Потому что только у него алиби: он начал ходить в ведро с морковкой только когда лоток стал окончательно непригоден к использованию. А главное, он – пушистый и прекрасный во всех отношениях.

Жизнь в очередной раз не удалась. Но я – как тот феникс. После довольно бурного, со слезами и взаимными оскорблениями примирения с существующей реальностью, я вновь прихожу к выводу, что проблема не в реальности, а во мне. И мне нужно что-то с собой делать.

Может, всё-таки перекраситься?

И тогда жизнь станет такой же светлой, как мои новые волосы. И я буду легка и легкомысленна, как дитя… и все мужчины будут мечтать подарить мне крутой танк и виллу на Рублёвке, но я так гордо отвернусь от них, лишив их права созерцать моё пятого размера декольте (блондинка без пятого размера? Ещё хуже чем норковая шуба в метро!) и презрительно фыркну: за кого вы меня принимаете? Вы хотите купить меня, как породистую лошадь?! Но я не лошадь, я – личность! Я требую интереса к себе как к человеку, а не как к красивой самке!

И уйду, гордо тряхнув платиновой гривой, цокая двадцатисантиметровыми шпильками и грациозно виляя попой, обтянутой скромной чёрной мини-юбкой с разрезом посередине.

Но мужики, ослеплённые моей красотой, не захотят уважать меня как личность, и бросятся на меня, размахивая пачками денег. И вот тогда я одолжу у Наташки-кендоистки её чемпионский синай…

Блин, я ж им пользоваться не умею. Впрочем, как и ходить на двадцатисантиметровых шпильках. То есть, ходить на них так, как ходят все – спина колесом, коленки кочергой – умею, невелика премудрость, но чтобы научиться ходить как надо, полжизни уйдёт. Наверно, лучше-таки на кендо…

Решено. Не буду перекрашиваться. Лучше уже встану наконец с кровати и пойду, что ли, начну новую жизнь прямо в том «здесь и сейчас», какое оно есть на данный момент. Попробую сделать собственное обиталище таким, чтобы не хотелось по вечерам мечтать о чужих окнах. Заодно попытаюсь и внутри себя как-то всё благоустроить, чтобы не искать счастья под чужой внешностью. Тем более, сегодня отличный день, чтобы в очередной раз начать новую жизнь. Ну и что, что в тристатыщстопицотдесятый раз? Мне пофиг, я же бессмертная эльфийская леди. Могу начинать сколько угодно. Тем более, что я открыла главный секрет: успешное начало возможно только с пятницы. Начинать новую жизнь с понедельника – всеобщая фатальная ошибка. Она ещё никого не привела к успеху.