Рисуем Ноев ковчег

В последнее время мы рисовали сказочных персонажей и делали из сказочных сюжетов педагогические выводы, иногда неожиданные, иногда лежащие на поверхности. Но сейчас, когда наступил Великий пост, у меня появилось желание говорить о вещах более серьёзных, чем простые сказки. И вместе с тем возникло опасение, что читатель может поставить истории Священного Писания на один уровень с человеческим вымыслом, понизив таким образом значение и смысл богодухновенных словес. Поэтому считаю своим долгом предостеречь вас заранее от этой оплошности.

Итак, всем известно, что судно для спасения от Всемирного потопа строил не профессионал, а любитель. Его и любителем-то назвать было нельзя, поскольку Ной (а речь сегодня пойдёт именно о нём) никогда раньше и не помышлял о масштабном кораблестроительстве. Но он не имел привычки спорить с Создателем, поэтому покорился и поверил необоснованной с человеческой точки зрения угрозе (ведь люди на тот момент ни разу не наблюдали дождь).

Время в те дни шло размеренно, погоды стояли благоприятные, и роса каждое утро умывала богатые на урожай поля. Люди были общительны и, за неимением дистанционных способов коммуникации, быстро учились друг у друга и хорошему, и плохому.

Но, как нам известно, дурные традиции куда более устойчивы, чем добрые помыслы. К сожалению, на земле, уже осквернённой к тому времени братоубийством, довольно скоро человеческие привычки стали невыносимыми для сердца, сохранившего в себе добродетели. Благо, у Ноя были надёжные тылы – его супруга и три женатых сына. Итого в его доме проживало восемь человек, считая самого Ноя.

До потопа люди жили не в пример долго, поэтому строительство шло неспешно – более ста лет. И хоть Ной прямо отвечал на вопросы соседей, ничего не утаивая и не присоединяя к словам Господа, кривотолков ходило много. А уж сколько насмешек вытерпело благочестивое семейство! Не раз и не два умылись слезами женщины дома Ноя от едких людских комментариев и от страха перед будущим. Благо, хоть младенцев во время строительства у них не рождалось.

Так вот, пока мужчины плотничали, женщины готовили провиант для внушительной «команды» плавучей обители. Ведь кроме людей на ковчег должны были взойти, вползти, влететь и запрыгнуть по паре каждой твари земной. А если говорить точнее, то нужно упомянуть, что так называемого чистого – пригодного для жертвоприношений – скота должно было прибыть по семи, мужеского пола и женского. Так повелел Господь.

В назначенный час люди и звери расположились в чреве корабля. Семь дней ничего не происходило. Женщины вопросительно смотрели на мужей. Ной молился. Наконец воды потопа пришли на землю. Небеса потемнели, и в них будто открылись окна для дождевых потоков. Ной хотел было спасти кого-нибудь из соседей, но Бог затворил двери ковчега. Не тебе, человече, знать суды Божии.

Дождь шёл сорок дней и сорок ночей, люди и животные засыпали и просыпались под звук шумящей стихии. Ещё сто пятьдесят дней вода прибывала, чтобы скрыть даже самые высокие горы. И лишь внутри ковчега теплилась жизнь: переговаривались люди, жевали свою жвачку животные, пели на все лады птицы. Шуршали ящерицы, стрекотали кузнечики. Жужжали мухи, разминая крылья. Корабль существовал как сложноорганизованная система, как великий биогеоценоз, как семя земли, ждущее благоприятного времени, чтобы раскрыться, выпустить жизнь и снова распространить её по лицу планеты…

Итак, изобразим Ноев ковчег!

Нам потребуются:

— Основа – лист ватмана или тонированная бумага для работы пастелью (продаётся в магазинах для художников);
— Упаковочный картон (3-4 кусочка размером примерно А4);
— Белая бумага для рисования фигурок животных и людей;
— Цветные карандаши;
— Ножницы, клей-карандаш, двусторонний скотч.

Первым делом освобождаем картон от верхнего слоя так, чтобы наш «стройматериал» напоминал дерево. Вырезаем части ковчега. Как нам известно из Библии, это судно имело три «этажа». Упаковочный картон довольно сложно приклеить к основе каким-либо клеем, поэтому на этапе сборки композиции лучше использовать двусторонний скотч.

Затем рисуем разных животных – какие лучше получаются. Изображаем семью Ноя. Вырезаем получившиеся фигурки и располагаем их на ковчеге. Всё, можно украшать детскую новой картиной!

Дом, в котором проходит раннее детство, всегда запечатлевается как нечто священное, устойчивое к внешним бурям. Воспоминания о бытовых неприятностях, нестроениях в жизни родителей часто сглаживаются, и хранить в памяти хочется какие-то светлые, добрые моменты. Как ты сидишь на коленях у папы. Или как мама читает сказку, а бабушка жарит блины. Как дед приносит домой живого кролика или устанавливает ёлку. Каждый, я уверена, может вспомнить подобные греющие душу эпизоды.

Рассказывая в воскресной школе притчу о блудном сыне, мне так хотелось сказать: «Дети, всегда помните, что родители примут ваши просьбы о прощении. Не бойтесь признаваться нам в своих проступках!» Хотелось, но не повернулся язык, и мы обошли стороной этот момент. К сожалению, я не могу обещать такого даже своим детям. Привычки общаться на ходу, больше спрашивать, а не давать, строго взирать, стыдиться плодов своего воспитания перед людьми не дают возможности полноценно понимать и принимать детей. Да, ребятишки шумны, неуклюжи, от них бардак и дыра в кошельке. Они не дают нам личной жизни. Они наше зеркало, и тем стыднее в него смотреть.

А как хочется, чтобы родительский дом по прошествии времени вспоминался только с теплотой, как непотопляемое в житейском море судно. Хочется, чтобы подростки были послушны, а выросшие чада навещали родителей почаще. И определённая закономерность, некий рецепт тут есть. Чем чаще вы берёте на руки малыша или гладите по голове немного подросшего сорванца, читаете вместе книжки, рисуете, играете в снежки, строите в песочнице башни из подручных материалов, тем больше вы будете знать, чем наполняется день ребёнка и какие мысли возникают у ясноглазого пока отрока.

И ваша связь никогда не нарушится.