Как на Масленой неделе…

Последняя неделя перед Великим постом. Ее выделяли даже в советское время, именуя «проводами зимы». Несмотря ни на какую атеистическую пропаганду, Масленая неделя гуляла во всю Ивановскую, вываливая на столы пышущие жаром блины, наливаясь «под завязку» горячим чаем, с гиком и визгом катаясь с гор. 

Как только не именовали ее в народе: Маслена, Масленая неделя, Всемирный праздник, Блинница, Блинщина, Блинная неделя, Блиноедка, Прожорная неделя, Объедуха, Широкая масленица, честная, весёлая, Целовальница, Коровьи святки, Кривая неделя и даже Кривошейка. Обычай праздновать Масленицу по сути – пережиток языческого прошлого, который так и не удалось изжить после принятия христианства. В те далекие времена в марте в дни весеннего равноденствия, когда «солнышко поворачивало на весну, а зима – на мороз», люди приветствовали весеннее начинавшее припекать солнце и, чтобы угодить ему, сжигали в своих селениях соломенное чучело, символизировавшее зиму.

Б. Кустодиев — «Масленица», 1920 г.

На этот период времени приходился пик отела у скота, и коровы давали максимальное количество очень жирного молока, что тоже было поводом погулять-порадоваться щедрости матушки-природы. Что касается главного атрибута Масленицы – блинов, то вопреки распространенному мифу, они никогда не символизировали солнце. Блины наряду с кутьей – традиционное главное поминальное кушанье у славян, а именно на Масленой усопших предков поминали с особым усердием, и как раз этой традиции мы обязаны обилием родительских суббот в масленично-великопостный период.

После того, как славянские народы приняли христианство, они так и не смогли отказаться от Масленой – видимо, слишком много дорогих сердцу традиций с ней было связано. Поначалу Церковь боролась с «бесовским обычаем», но потом решила пойти навстречу народным чаяниям и попросту приспособила Устав под языческую память новоявленных христиан.

Масленая – неделя, необычная во всех отношениях; начать хотя бы с того, что дней в ней не семь, а восемь. Это все, что осталось от той, древней Масленицы, которую праздновали едва ли не весь март. И начинается праздничная неделя с субботы, завершающей предыдущую неделю – с малой Масленицы. Считалось, что в этот день предки навещают своих живых родственников, ходят по домам, поэтому существовало множество обычаев, связанных с этими представлениями. Например, первый блин клали на подоконник или на порог, иногда на чердачное окно, чтобы души покойников могли угоститься. В некоторых областях самый хороший блин подкидывали к потолку, причем желательно так, чтобы он к нему прилип. Поужинав, со стола не собирали: всю пищу оставляли на столе «родителям», только прикрывали с углов скатертью.

Если на Рождество и Крещение на стол ставили блюда из свинины, то традиционным масленичным мясом была баранина. В наступавшее после малой Масленицы воскресенье, когда последний раз дозволялось кушать мясное, тесть приглашал к себе зятьев «барана доедать». Отказываться от приглашения было непозволительно, и мужчины предавались чревоугодию в гостях у своих тестей. Покончив со всеми мясными остатками, люди расходились по домам, чтобы на следующий день продолжить гуляние.

Масленица – это праздник рода, семьи в глобальном понимании, которая включала в себя всех ее членов – и живых, и уже умерших. В каждый из дней этой недели предстояло выполнять особые ритуалы, долженствовавшие укреплять родственные узы. Неисполнение этих обрядов грозило остракизмом, человека, отрицающего многовековые традиции своего народа, могли даже изгнать из села.

Вся Масленица делилась на два периода: узкая Масленица и широкая Масленица. Узкой называли три первых дня.

Понедельник этой недели носил другое название – «встреча». Невестки на этот день уходили к родителям, а к вечеру свекры приходили к сватам и обговаривали, как будут праздновать, у кого собираться, кто что готовит на общий стол. В этот день стопку блинов отдавали бедноте «на помин душ» усопших родственников.

Вторник – «заигрыш». Помянув накануне родственников, народ готовился к гуляниям, начинал заигрывать. Во вторник частенько устраивали смотрины и сватали невест те, кто зазевался на Крещение. «У нас горы готовы и блины напечены, просим жаловать!» – кланялись родители девушки потенциальным свату со сватьей.

Среда – «лакомки». Тяжелый день для тещ – в среду зять в обязательном порядке должен был посетить мать своей супруги, а та должна была оказывать ему всяческое расположение и ублажать все теми же блинами с заедками да закусками: вареньем, джемом, медом, засахаренными фруктами, почему день и получил свое название.

Четверг – «разгуляй». С четверга начиналась широкая Масленица. Люди оставляли все бытовые дела и полностью предавались гуляниям. В этот день устраивали кулачные бои, брали снежные крепости, катались на лошадях и с гор. На Масленицу считалось незазорным даже замужним матронам повеселиться, скатиться с горы, против обычая, дозволявшего участвовать в гуляниях либо незамужним девушкам, либо молодкам – молодым женщинам, еще не успевшим забеременеть в браке. Женщине, имеющей детей, ход на гуляния был разрешен разве что в качестве зрительницы. С этого дня начиналась настоящая «объедаловка» скоромными продуктами: сыром, маслом, сметаной, творогом, яйцами. «Об Масленой неделю пируешь – семь опохмеляешься».

Пятница – «тещины вечёрки».  В этот день теща и зять менялись местами. Теперь уже муж дочери встречал «дорогую маменьку» и стремился ублажить ее кушаньями, подарками и ласковыми речами, причем делалось это в присутствии прочих родственников, чтобы те видели, какое почтение теще оказывает зять.

Суббота – «золовкины посиделки». Женщины устраивали своего рода девичники. Невестка приглашала к себе замужних родственниц со стороны мужа, при этом каждой она должна была дать какой-нибудь небольшой подарок. Никогда замужних и незамужних женщин не собирали вместе; для тех и других созывались отдельные посиделки.

Воскресенье – «проводы». В этот день прощались со всем, что напоминало о праздной развеселой жизни во время Масленой. Это последний день перед постом, и его более известное название – Прощеное воскресенье. По русскому обычаю в этот день люди испрашивали друг у друга прощения, причем не только у тех, перед кем были виноваты по-настоящему, но и у всех знакомых, друзей, соседей и даже простых встречных. В церквях после литургии совершался особый чин прощения, пришедший к нам из древних монастырских традиций.

Иностранцы, наблюдавшие обычаи православных, часто с удивлением описывали трогательные картины: люди на улицах, повстречавшись друг с другом, падали на колени, лобызались и со слезами просили простить. Один говорил «Прости меня Христа ради», второй же отвечал: «Бог тебя простит, как и я прощаю. И ты меня прости». Не сказать «прощаю» было невозможно, это считалось сугубым грехом.

«С закатом солнца, не давая времени потухнуть вечерней заре, ходят из дома в дом все степенные и пожилые люди с преклоненною головою и тихим голосом выпрашивают прежде всего прощения у тех, кому чаще в году наносили обиды и оскорбления, и непременно кланяются в ноги, ожидая отпущения прегрешений поцелуем в уста», – писал знаток русских обычаев Николай Степанов. Ходили также и на могилы и просили прощения у усопших. Все это действие называлось «прощаться», и наше «прощай», берущее корни из этой традиции, означает не «до свидания», а «прости меня» и произносится в том случае, если встретиться в будущем надежды нет.

И завершался день проводами Масленицы. Со всего селения собирали всех имеющихся в наличии лошадей и впрягали их в «масленичный поезд». На сани ставили соломенное чучело, изображавшее Масленицу, и с шутками-прибаутками везли через все село за околицу, где и поджигали. В костер бросали остатки поминальной пищи. В некоторых областях был распространен малоизвестный нам обычай хоронить Масленицу. По деревне в корыте или в ящике несколько мужчин носили чучело, процессию сопровождал «поп» – ряженная в ситцевую «ризу» девушка с бородой из пакли или мочала, плакальщицы и все желающие присоединиться к веселью.

Обойдя все дворы и предложив всем попрощаться с «покойницей», чучело вывозили на окраину и тоже сжигали. И в каждый из этих дней пекли блины, сотенными стопками выносили на гуляния: налетай, народ, на блинки с пылу с жару, на блинки масленые и с припёком, на дрожжевые толстые и яичные тонкие, пшеничные и гречневые, картофельные, овсяные и гороховые, с вареньем, с засахаренными ягодами, с рублеными яйцами, с сыром, с творогом, с грибами, с сухофруктами, с медом, со сметаной! а уж до чего хороши блины с красной икрой, с белужкой да севрюжкой, с осетринкой и лососинкой! – кто не пробовал, тому не понять, не изведать всей широты русской Масленицы! «Блин не клин, брюха не расколет», – говорили в народе, поедая масленичные блины в астрономических количествах.

На этом, казалось бы, и должны были прекратиться все гулянки-«объедалки», но, как говорили на Руси, «широка река Маслена, затопила и Велик пост». На протяжении следующей первой недели Великого поста жизнь несла на себе отпечатки недавнего праздника. Эту неделю именовали «тужилками» по Масленице. В понедельник женщины подчищали все, что осталось скоромного из пищи, выскребали от жира всю посуду. Всей семьей шли в баню смывать «скоромный пот» и в довершение даже полоскали рот водкой, чтобы ни капли жирного не осталось. Парни и молодые мужики ходили «блины вытрясать» – устраивали кулачные бои. В среду незамужние девушки ходили гостевать к подругам на два-три дня, а в субботу опять собирались в гости на блины, только уже на постные. И только ко второй неделе поста утихомиривался народ и наконец-то начинал поститься по-настоящему, посвящая время молитве, покаянию и исповеди.