Андрей Максимов: «Потеря — это приобретение свободного места рядом с собой»

Сегодня мы беседуем с Андреем Максимовым – замечательным журналистом, телеведущим, обладателем четырех премий «ТЭФИ», автором множества книг об искусстве общения. Конечно же, сразу заметно, что Андрей Маркович в разговорном жанре чувствует себя как рыба в воде, несмотря на то, что обычно интервьюером является он. Как он сам признается, обстановка, в которой происходит разговор, – будь то телевизионная студия, сцена театра или уютная кухня, – не имеет значения, все равно напротив неизменно оказывается интересный собеседник.

— Андрей Маркович, с чего для Вас началась журналистика?

— Когда мне было 14 с половиной лет, я написал вступительное сочинение в школу юного журналиста при журфаке МГУ. Оно было опубликовано в «Комсомольской правде», и меня пригласили с ними сотрудничать.

— Сколько Вам было лет, когда Вы начали преподавать?

— Мне было 17 лет.

— А что Вы преподавали?

— В Школе юного журналиста, которую я закончил параллельно со старшими классами школы, было 2 предмета: журналистика и русский язык. Я преподавал журналистику.

— До недавнего времени Вы вели спецкурс на факультете журналистики МГУ. Расскажите, пожалуйста, о чем он?

— Все началось с того, что мне всегда нравилось брать интервью, общаться с людьми. Сначала я брал интервью для газеты, потом на телевидении, и в какой-то момент почувствовал, что мне не хватает некоторой системы: получать от людей информацию. Я начал ее разрабатывать, делал это довольно долго, и результатом этой работы стали несколько книг, учебник по ТВ-журналистике. А буквально только что в издательстве «Питер» вышла книга «Общение: в поисках общего»  — наиболее полное изложение моей системы. Когда мне захотелось поделиться своей системой, я пришел в МГУ.

Сейчас я преподаю в Московском Институте Телевидения и Радио «Останкино», у меня собственный курс, где я готовлю тележурналистов.

— У Вас сложилось какое-то мнение о современных студентах? Молодые журналисты – они какие?

— Я не делю журналистов на «молодых» и «немолодых», так же как и людей на «хороших» и «плохих». Единственная моя печаль – это то, что они очень плохо образованы, потому что со временем образование стало еще хуже, чем было. Студенты иногда не знают элементарных вещей, будучи при этом весьма умными людьми. Я не изучаю какую-то отдельно социальную группу «молодые журналисты». Но при этом – это очень умные, интересные и глубокие люди. Увы, наша система образования не смогла им дать подлинного образования.

— За годы работы интервьюером вы когда-нибудь сталкивались с тем, что собеседник оказывается настолько скучным, что только и ждешь, когда разговор можно будет закончить?

Среди людей, у которых я беру интервью, я не встретил ни одного неинтересного или неприятного человека. Моя профессия называется «телеведущий», Ваша профессия сейчас называется «ведущий», потому что Вы «ведете» наш разговор. Он может получиться скучным или интересным в зависимости от того, как Вы его ведете, а не от меня. Если человек вдруг стал «скучным», значит, я как ведущий привел его туда, где скука.

— Можно эту модель применить к повседневному общению?

— Безусловно. Вообще, принципы получения информации от людей (на телеэкране или в жизни), от нового города, от фильма, спектакли, интернета – одинаковые.

Есть три главные цели общения: получить информацию, дать информацию, получить удовольствие. Когда мы говорим о последней цели, то нелепо получать удовольствие от общения с неинтересным человеком. А если мы говорим о получении информации, то человека вообще не надо оценивать. Не важно, какой человек – хороший, плохой, скучный, веселый, умный, глупый – это все не имеет значения, ты не для этого с ним общаешься. Любая личная оценка лишь мешает получить нужную тебе информацию.

— Вы упомянули свою новую книгу, «Общение: в поисках общего». Чем она отличается от того, что Вы раньше писали?

— Она принципиально отличается от ранее изданных книг. Это моя первая книга, которая вышла в издательстве «Питер», и это является особой радостью для меня, потому что данное издательство – главное в России, издающее литературу по психологии. Эта книга для меня – некоторый итог. На своих лекциях я всегда говорю, что жанр, в котором я выступаю, – это жанр высказывания. Эта книга – наиболее полное высказывание про мою систему общения. Прочитав эту книгу, человек сможет понять, близко ли ему то, что я делаю, и может ли он применить в своей жизни ту систему общения, которую я разработал. Книга написана не для того, чтобы жить «по ней», воспроизводя все, что описано, но может послужить толчком для того, чтобы человек задумался о своей жизни. Наша жизнь принципиально изменится, если мы научимся получать информацию от окружающего мира.

— Вы выпускаете не только книги по психологии общения, но и художественные романы. Как Вы распределяете силы между такими разными жанрами? Как переключаетесь с книги на книгу?

— Я расскажу в двух словах, чем занимаюсь в настоящее время: я веду телепередачи на каналах «Россия 1» и «Культура», преподаю студентам, пишу сценарии к детективным сериалам, пишу книгу о воспитании детей, веду передачу на радио, читаю лекции, периодически ставлю спектакли и выступаю в качестве коуча для людей, которым нужна моя помощь. Я так живу, всю жизнь делаю то, что мне интересно, так что не вижу проблем в том, чтобы «переключаться» с одной деятельности на другую.

К сожалению – и это одна из моих проблем – я не умею «продвигать» результаты своего труда. Вот я выпустил книгу, моего запала хватит на несколько недель, чтобы о ней рассказать и как-то представить, а потом я начну делать что-то другое.

— Мне вспомнилось одно модное понятие из бизнес-лексикона – стартапер. Это человек, который находит ресурсы для реализации идеи, собирает команду, запускает проект – и уходит заниматься другим делом, потому что для него главное – дать старт чему-то.

— Дело в том, что я не занимаюсь «проектами». Я не знаю ничего, что называлось бы «проектом» и имело бы какой-то вес. Книги, спектакли – это не проекты, это просто часть моей жизни.

В театре «Модерн» долгое время шел спектакль «Сны императрицы» с Илзе Лиепа в главной роли. Потом она забеременела, родила ребенка, спектакль ушел из репертуара. Худрук театра периодически говорил мне: «Поставь что-нибудь у нас». Я сказал: «Я могу поставить спектакль, если Любовь Толкалина согласится играть главную роль». Люба согласилась, мы начали репетировать и выпустили спектакль «Любовь в двух действиях». Это не проект.

Как я могу назвать проектом спектакль «Маскарад маркиза де Сада», который поставил по моей пьесе Роман Виктюк буквально только что?

Может, если бы я умел делать книги как «проекты», то я бы активнее их продвигал, но я этого просто не умею.

— Вы как будто описываете жизнь-мечту: делаю то, что мне нравится, это пользуется успехом, все люди вокруг – интересные и замечательные…

— Я так живу. Также живут все мои друзья и огромное количество моих знакомых. А как еще – на чувстве долга?

— Да. Многие всю жизнь так проживают.

— Я считаю, что есть такие вещи, которые можно делать, потому что «надо», а можно – из любви. Люди совершают невероятные поступки, для того, чтобы спасти жизнь своего ребенка. Но это происходит из-за любви, а не из-за долга.

Как только человек начинает что-то делать из чувства долга – он должен понимать, что это форс-мажор, и относиться к этому надо как к чему-то исключительному. Когда мне какая-то женщина говорит: «Я многое в своей жизни делаю из чувства долга перед детьми и мужем». Я начинаю спрашивать, что именно она такого делает, и оказывается, что все поступки она совершает, на самом деле, из-за любви, но, воспитанная в нашей замечательной стране, считает, что это относится к какому-то мифическому долгу.

— А если женщина с похожими установками считает, что она «должна» выйти замуж?

Это караул, конечно. Через какое-то время она приходит ко мне как к коучу, я начинаю с ней разговаривать и, чаще всего, говорю, что ей нужно обратиться к доктору. Если человек выбирает свою профессию не по желанию, а по указке родителей, а любимого выбирает, исходя из чувства долга, то тем самым он обрекает себя на несчастье. На самом деле, выбор профессии и выбор любимого человека – это выбор между счастьем и несчастьем.

— Как давно Вы стали заниматься коучингом?

— Около десяти лет назад, причем абсолютно случайно. Я читал лекцию в МГУ, и одна из студенток попросила поговорить с ее мамой. Я был в замешательстве, не понимал, зачем я должен это делать. Но мы поговорили с ее мамой, у той была очень простая проблема, которая решилась, и она рассказала об этом своей подруге.

На самом деле это даже не коучинг. Есть всеобщая человеческая потребность: человек хочет ощущать себя центром мира. Для кого-то нужно, чтобы весь мир на него смотрел, а кому-то достаточно просто влюбиться – он видит свое отражение в глазах любимого человека и ощущает себя центром Вселенной. Все что я делаю во время коучинга – «помещаю» человека в центр мира и разговариваю с ним о его проблеме.

— В Вас тоже есть потребность почувствовать себя в центре мира? Вы можете себе позволить обсудить с кем-то свои проблемы?

Конечно, как и любой человек. Хотя я не совсем корректный пример, потому что я человек достаточно узнаваемый, и проблемы, чтобы меня заметили, для меня нет. Но проблема того, чтобы меня поняли, – есть, как и у всякого другого.

— Из-за вашей известности возникали какие-то проблемы в отношениях с друзьями или близкими?

— Когда я начал активно работать на телевидении, от меня ушло огромное количество народа. Не я от них, а они от меня. Я одно время переживал по этому поводу, но потом смирился с такой ситуацией.

Мне очень понравилось, как Владимир Владимирович Познер как-то ответил на вопрос, страдает ли он «звездной болезнью». Он сказал: «Об этом не у меня надо спрашивать, это нужно спросить у моих друзей». Мне кажется, что моя популярность меня не испортила, но, опять же, судить не мне.

— Поделитесь, как справляться с тем, что из твоей жизни уходят близкие люди? Не вследствие смерти, а под влиянием изменений ваших отношений.

— В одной из моих книг под названием «Многослов» я пытаюсь размышлять о самых главных понятиях жизни человеческой души, в том числе, и о потере. Мне кажется, что нужно научиться относиться к потерям как к приобретению свободного места рядом с собой. Дальше важно понять, про какого человека мы говорим – верующего или не верующего. Потому что у верующего человека есть такое замечательное качество, как смирение, умение принимать любые обстоятельства. Если человек из твоей жизни ушел, значит, он не был тебе предназначен. Давайте не будем страдать по поводу того, что этот человек ушел, а будем думать, как это пустое место занять.

— Ваши слова для меня звучат как размышления очень счастливого человека. Вы как будто нашли ответы на самые сложные вопросы, имеете возможность заниматься тем, что Вам интересно и мудрость не растрачивать силы попусту. Знакомы ли вам ситуации, когда приходится чего-то добиваться, идти на компромиссы с совестью?

— Дело в том, что все, что вы перечислили, приходит в мою жизнь не просто так. Я работаю по 10-12 часов в день примерно с 20 лет. Если под словом «добиваться» Вы имеете ввиду «приходилось ли мне лебезить перед начальством» — то нет, не приходилось, но все мои достижения связаны с напряженной работой в течение многих лет. У меня больше 30 книг. Даже если допустить, что все они плохие, все равно, написание каждой книги – это огромные затраты сил, энергии и времени.

Я не люблю отдыхать в том смысле, который обычно вкладывается в это слово. Весь день я что-то делаю.

— И как Вы отдыхаете?

— Я меняю род деятельности. Вот я записываю блок телепередач, через какое-то время уезжаю на море, но не валяюсь на пляже, даже не купаюсь в море, а пишу роман. Это у меня называется отдыхом.

— Из того, чем Вы сейчас занимаетесь, у Вас есть любимое дело?

— То, что мне не нравится, я не делаю, и какие-то рейтинги не составляю. В последнее время мне стало менее интересно ставить спектакли по своим пьесам, за меня это делают замечательные режиссеры. Мне кажется, что все, что мне было нужно, я в театре уже узнал. Руководить театром я никогда не буду, а процесс постановки спектакля мне уже понятен.

— Как Вы себя чувствуете в роли руководителя?

— Очень хорошо. Я уже больше 20 лет постоянно кем-то руковожу. А вот подчиняюсь я, к сожалению, очень плохо. Я сейчас работаю на телеканале «Культура» и очень доволен своими начальниками, потому что это те люди, которым можно сказать: «Я не согласен». Они спросят: «Почему?» Можно объяснить свою позицию, и они либо согласятся, либо нет. Когда мне говорят: «Делай так без лишних разговоров» — я не могу работать.

— Вы говорили, что Вам не важно, с кем общаться – с молодыми людьми или со старшим поколением, Вам интересен каждый человек. Но, по-моему, общаться со студентами в институте и с гостями программы «Наблюдатель» — это совсем разные ситуации, разве не так?

— Конечно. Когда я говорю со студентами – они от меня получают информацию, а в программе «Наблюдатель» – я получаю информацию от гостей студии. Когда я получаю информацию, я не оцениваю человека, а если я ее отдаю, то, конечно, мне важно, с кем я говорю. Сейчас я веду свой курс уже 2,5 года, и, конечно, вижу, кто из них будет журналистом, а кто нет. Кто хочет что-то делать, а кто – нет. У кого богатый папа и невероятное самомнение, а у кого все в порядке с этим.

В программе я никак не оцениваю человека как человека. Если нам нужно получить от кого-то информацию, то любая оценка будет только мешать. Вот у человека бородавка на носу, а Вы не любите бородавки. И что теперь делать? Как с ним разговаривать, если Вы только об этой бородавке и думаете?

— Вы говорите своим студентам о своих впечатлениях от их обучения?

— Когда как. Кому-то это важно услышать, а кто-то пропустит мимо ушей.

Одним из самых главных результатов моей преподавательской деятельности стало смс-сообщение, которое пришло мне с неизвестного номера перед Новым годом. Там было поздравление с праздником, какие-то приятные слова… Я спрашиваю: «Кто это?» Оказывается, это моя бывшая студентка, которой я в прошлом году «сказал, что ей не стоит заниматься журналистикой, эта профессия не для нее. Ей было очень важно это услышать, потому что она нашла дело, которое ей очень нравится, и с удовольствием им занимается.

Я считаю, что одна из задач преподавателя любого творческого ВУЗа – отсеять людей. Только малая часть тех, кто обучается на факультетах журналистики, пойдет в профессию.

— Вы читаете критику на свои работы?

— У меня очень сложно складываются отношения с театральной критикой, потому что против меня была объявлена «война» и критики меня фактически уничтожили и не дали заниматься театром в том объеме, в котором я хочу заниматься. Сначала я реагировал на критику очень остро, но потом, когда я понял, что не могу с ними бороться, я перестал обращать внимание на их высказывания. Критика – это не более чем мнение одного человека.

— А за рецензиями на свои книги Вы следите?

— Нет. Я стараюсь не обращать внимание ни на похвалу, ни на критику. Есть несколько человек, мнение которых для меня важно, я благодарен, когда они делятся своими  впечатлениями от прочитанного.

— У Вас есть миссия в жизни? Вы стараетесь подчинить все, что Вы делаете, какой-то общей цели?

— Думаю, если я сейчас всерьез буду говорить о какой-то «миссии», то буду представлять узко медицинский интерес. Есть некоторая задача, которую я стараюсь выполнить посредством своей работы. В обществе есть прослойка людей, где-то между гламуром и народом, которых мы можем назвать интеллигенцией. Это люди, которым интересно думать, интересно решать какие-то сущностные вопросы, разговаривать. Все что я делаю – от спектаклей до своих абонементных вечеров в Доме Музыки – я делаю для них. Они очень одиноки и, чаще всего, ощущают себя в мире довольно неуютно. Очередной вечер в Доме музыки 3 марта будет мой сольный вечер, когда я буду отвечать на вопросы  пришедших людей.  Уверен, что придут именно такие интеллигентные, думающие люди.

— Существуют ли какие-то критерии, которые, на Ваш взгляд, определяют интеллигентного человека?

— Да, есть один, но очень важный, ему меня научил Дмитрий Сергеевич Лихачев: когда человек, совершая любые поступки, имеет в виду окружающих людей. Иногда это очень мешает, но по-другому он не может. Он обращает внимание не на то, что другие подумают о нем, а на то, как его решения повлияют на людей вокруг.

Беседовала Вероника Заец

Фотографии Дмитрия Брикмана